— И как это делают? Просто крутят языком, быстро-быстро, вот так?
Пер Хаммар высунул язык и закрутил им, как сумасшедший. Язык был совершенно красный, потому что после школы они купили конфет.
— Ну это кому как нравится, — ответил Цацики, пожав плечами.
— Ух ты, — восхищенно проговорил Пер Хаммар. — Я тоже хочу попробовать.
— Ну так давай, — с видом знатока ответил Цацики. — В субботу, например.
В субботу была их очередь приглашать девочек на ужин. Мамаша и Йоран обещали приготовить еду, а потом уйти в кино, оставив детей одних.
— А ты будешь целоваться по-французски, если я это сделаю? — спросил Пер Хаммар.
— Конечно, — заверил его Цацики. — Попробуешь один раз — потом остановиться невозможно.
— А вдруг у меня не получится? — забеспокоился Пер Хаммар. — Может, надо сперва потренироваться? Может, ты меня научишь?
— Да ты спятил, — содрогнулся Цацики от одной мысли о красном языке Пера Хаммара.
— Ну пожалуйста, прошу тебя! Давай, а? Ну немножко, просто чтобы я научился.
— Ни за что! В субботу сам научишься.
Ужин
— Идут! — закричал Пер Хаммар, завидев девочек в окно. — О ужас! Они идут! Я умру! Я умру!
— Успокойся, — сказал Йоран.
— Не могу, — застонал Пер Хаммар. — У меня болит живот. Мне срочно надо в уборную.
— Ты не успеешь, — сказал Цацики, в последний раз взглянув на себя в зеркало. Всё было в порядке. Он надел фрак, а Пер Хаммар — черный пиджак Йорана.
Сара и Элин тоже нарядились. На них были короткие юбки и короткие майки, открывавшие пупок. Обе накрасились, а у Сары на животе еще были блестки.
Цацики с трудом узнал их. Они казались такими взрослыми. Да еще на каблуках — теперь Цацики точно почувствовал себя коротышкой. Пер Хаммар ужасно нервничал и каждые пятнадцать минут бегал в туалет.
Есть никто особо не хотел, и хотя Йоран с Мамашей приготовили еду и красиво накрыли стол, ужин закончился быстро.
— А теперь давайте играть в палатку? — предложила Сара, как только они встали из-за стола.
— С удовольствием, — согласился Цацики.
— Да! — засмеялась Элин.
— Может, сперва посмотрим кино? — густо покраснев, спросил Пер Хаммар.
— Нет! — закричали девочки. — Будем играть в палатку!
Пер Хаммар снова исчез в уборной. Цацики положил плед на ковер перед телевизором, потому что так можно было одновременно целоваться и смотреть кино.
— Хаммар, выходи! — крикнул Цацики, колотя в дверь сортира.
— Я боюсь, — пискнул Пер Хаммар. — Я не хочу! Наверное, мне лучше пойти домой.
— Можешь обойтись без французских поцелуев, если хочешь, — прошипел Цацики. — Можешь просто смотреть кино. Кровные братья не бросают друг друга. Ты что, забыл?
— Ладно, — ответил Пер Хаммар и отпер дверь.
Он умылся, и лицо его до сих пор было мокрое. Пер Хаммар никогда не вытирался, даже приняв душ после физкультуры. Он считал, что это занимает слишком много времени.
Сара и Элин сидели на полу, накрывшись пледом.
Цацики включил видео. Это был девчачий фильм. Романтическая комедия, которую им посоветовала старшая сестра Пера Хаммара.
— Отличный фильм, я его уже смотрела, — сказала Элин и подвинулась, освобождая место Перу Хаммару.
Пер Хаммар сел на пол, прямой как кол, и застывшим взглядом уставился на экран.
Сара взяла Цацики за руку. Элин взяла Пера Хаммара за руку. Пер Хаммар продолжал неотрывно смотреть в телевизор. Цацики натянул одеяло на голову себе и Саре. Сара счастливо захихикала.
Элин натянула одеяло на себя и Пера Хаммара. Пер Хаммар не захихикал. Вообще. Он продолжал смотреть на экран. Если бы он не дышал так часто, можно было бы подумать, что он умер.
В фильме герой целовал героиню. Сара и Цацики смотрели друг другу в глаза. Долго-долго.
Если долго смотреть друг другу в глаза, невозможно не начать целоваться. Поцелуи живут собственной жизнью, неожиданно понял Цацики. Он слышал музыку из фильма, слышал хихиканье и странное мычанье. Цацики осторожно посмотрел через плечо Сары.
Одеяло Пера Хаммара и Элин упало на пол, а Пер Хаммар так и сидел, широко раскрыв глаза. Но он глядел не в телевизор, а на Элин. И вид у него уже не был такой испуганный — наоборот, очень даже довольный. Цацики чуть не расхохотался.
— М-м-м, — мычал Пер Хаммар. — М-м-м…
Цацики не мог больше целоваться — так смешно было наблюдать, как Пер Хаммар впервые целуется по-настоящему.
Скоро Пер Хаммар замахал руками, и поцелуй кончился.
— Ого-го, — выдохнул Пер Хаммар и в изнеможении рухнул на пол.
Элин, Сара и Цацики хохотали так, что тоже попадали навзничь. Всё это было так потрясающе здорово!
— Знаете что, — наконец сказал Пер Хаммар. — Не пора ли нам еще немного поиграть в палатку?
Пари
Цацики шел в школу, но ноги не слушались его. Всю ночь он глаз не сомкнул от волнения. Он попробовал притвориться больным, чтобы остаться дома, но Мамаша не поверила ему.
— Еще наболеешься, — сказала она.
Только Цацики надо было заболеть именно сегодня, хотя этого Мамаша знать не могла. Откуда ей было знать, что он поспорил со Стоффе, что потрогает грудь старшеклассницы. Такое мамам не рассказывают.
За школой росла яблоня. Яблоки на ней были мелкие и кислые, так что их особо никто не рвал. Но к ним в школу из соседней гимназии приходили обедать несколько старшеклассниц, и вот им-то яблоки, похоже, очень нравились. Закке и Алекс из шестого «А» обычно лазили на дерево и рвали для них эту кислятину.
Закке был наглый парень. Недавно он заявил, что яблоки не бесплатные.
— И что ты за них хочешь? — спросила одна из девчонок.
— Потрогать твою грудь, — без тени смущения сказал Закке.
Девчонка расхохоталась.
— А кишка не тонка? — спросила она.
— Не тонка, — самоуверенно ответил Закке.
— Прости, малыш, — сказала девчонка, снисходительно погладив его по голове. — Подожди год- другой или же заведи себе подружку подходящего размера.
