— Молись за меня, дружок, — улыбнулась я. — Помяни в молитвах рабу божию Розалинду.
Не знаю, почему мне приспичило так себя обозвать. Парень от этакого имени слегка обалдел и вытаращился на меня в оцепенении, близком к благоговению.
Следом за мной бежал Лариков.
Искомой дамочки субтильного сложения нигде не было!
Я остановилась посередине зала, прищурившись. Первое, что я отметила, — что ни одной девицы, похожей на Вику, тут не было. Второе — что тут собралась самая что ни на есть клоака — ни один из присутствующих мужчин даже в самых страшных снах не мог бы претендовать на мою благосклонность.
К тому же в этой «респектабельной зале» чем-то пахло — то ли потом, то ли еще какой-то гадостью.
Разобраться без ста граммов не было никакой возможности!
— Мадемуазель, — зазвучал над моим ухом голос похотливого самца. — Разрешите предложить вам свои скромные услуги…
Ох, какая кретинская фраза!
Почему же скромные? Если ты заранее уверен в их «скромности», и предлагать тогда незачем!
Я обернулась чисто машинально и увидела перед собой кряжистого и малорослого мужчинку лет пятидесяти, улыбающегося мне жалостливой и одновременно зазывающей и просительной улыбкой.
— Я как вас увидел — весь свет померк, — доверительно признался мне он в собственной глупости. — Такая рыжеволосая красавица… Прямо как Мишель Пфайфер…
— Мишель Пфайфер — пепельная блондинка, — пояснила я, все еще пытаясь в этом нагромождении бестолковых фигур отыскать ту, которая была мне сейчас нужнее всех. — А я стану пепельной блондинкой только после глубокого окрашивания, но я не могу себе этого позволить. Мой супруг не выносит пепельных блондинок…
— Вы замужем? — с ужасом воскликнул мой коротконогий поклонник.
— Да, за португальским инфантом, — холодно сообщила я, пытаясь продвинуться вглубь, так как на одно мгновение мне показалось, что в глубине зала мелькнула фигурка Вики.
— Но… — задумчиво попробовал он мне возразить.
— Я замужем за последним инфантом, — подчеркнула я. — Он жутко ревнив. Его зовут Серхио Пенсонарро…
Ах, лучше б я и не вспоминала про неверного!
Слеза скатилась по моей щеке противу воли моей, и заболело сердце…
Где он сейчас?
В объятиях ненасытной менеджерши? Или какая-нибудь Лена Гусакова прижала его к своей груди?
Я справилась с горькими воспоминаниями о коварном Пенсе. Пускай! Настанет миг — он не преминет пожалеть о своей грубой и глупой оплошности! В конце концов, у меня тоже есть один поклонник, хотя была вынуждена признаться, что бывают и получше.
В это время за моей спиной раздалось неровное дыхание моего телохранителя Ларикова, что вернуло меня с небес на землю.
— Ну как? — спросил он. — Ты ее не видела?
— Нет, — развела я руками, наблюдая, как ошибочно принявший Ларикова за португальского инфанта поклонник тает в толпе. — А ты только что спугнул мою надежду на дальнейшую счастливую жизнь. И нет за то тебе пощады!
Лариков начал нервно озираться. Вид у него при этом был такой недоуменный, что я не удержалась и хихикнула.
— Александра, — сурово и назидательно произнес он. — Мы тут по делу или разыскиваем твое счастье? Ну и нахальный же тип!
— А что, мое счастье — не дело, что ли? — поинтересовалась я, ища взглядом Вику. Но, увы, мой взор упирался все в того же пузатенького дядьку. Вики не было.
— Да уж, — выдохнула я, присаживаясь за столик. — Если она так истово от нас скрывается, напрашивается совсем непривлекательный вывод… Что Вика Юсупова убила Салилова. Что будем делать, босс?
— Попробуем доказать обратное, — с надеждой произнес Ларчик. — Мне не верится, что это она.
— Не верится или не хочется верить? — уточнила я.
— И то и другое, — признался Ларчик. — Как-то Вика не вяжется с образом убийцы. Даже этого Салилова. Что нам делать?
— С Салиловым? — переспросила я. — Да с ним уже делать нечего. Все, что могли, с ним сделали, разве что взять на себя бальзамирование…
— Иногда я пугаюсь, как быстро ты потеряла свою душевную чистоту, — глубокомысленно заявил Лариков. — Сменила, так сказать, наивное очарование на омерзительную циничность…
— Не без твоего участия, дорогой, — парировала я. — Ладно, я думаю, что для начала нам надо что- нибудь выпить. Например, джин с тоником, если тут таковой подают. Только давай уйдем подальше от этого ужасного динамика — я тут рискую охрипнуть и оглохнуть.
— То есть ты предлагаешь мне сидеть тут и распивать спиртные напитки? Мы сюда за этим пришли? — гневно вопросил босс.
Я рассмеялась. Ох, какие мы бываем суровые! А влюбляться в рабочее время в клиенток — это ничего, это нормально!
— Да еще за твой счет! Ужасно, правда? Я так испорчена, что мне самой страшно!
Он не нашелся, что ответить на мое бесстыдное предложение, только немного грустно и задумчиво крякнул, посмотрел на меня и послушно поплелся к отдаленному столику, украшенному голубыми цветами в плетеной корзиночке и романтическим подсвечником.
«Вот так вам всем, — мстительно подумала я. — Раз вы так любите стервозных теток, я именно такой и буду время от времени. А иначе и джина с тоником от вас не добьешься!»
Вокруг меня народ «веселился и ликовал» или пытался делать вид, что тут «клевое местечко». Я же абсолютно не могла расслабиться.
За соседним столиком демонстративно хохотали какие-то старые девицы с плохо наложенной косметикой, явно приглашая повеселиться вместе с собой дяденек кавказского вида, которые тоже изображали из себя крутых. В общем, все тут только и развлекались тем, что кого-то пытались изобразить, а так как у них ни черта не получалось, они явно начинали злиться. Так что атмосфера в «Бэтмене» накалялась и накалялась, готовая взорваться, и пора было отсюда сматываться, поскольку от Марины я знала, что вечерок без хорошей махаловки тут считается потерянным, а ввязываться в оную мне абсолютно не хотелось.
А Вики тут не было! Неужели она и впрямь убила Салилова в приступе ярости и теперь прячется в неизвестном месте, исполненная идиотской надежды, что о Салилове забудут?
Похоже, все так и есть…
Ладно, попытаемся изобразить такой же пируэт, какой я имела счастье наблюдать в голливудских фильмах!
Решительно поднявшись, и не обращая внимания на удивленный взгляд Ларчика, я двинулась к стойке бара. Это было похоже на подвиг! За время моего следования к намеченной цели мне довелось отбиться от навязчивого неандертальца с пьяным и безумным взором, потом отмахнуться от грубоватых комплиментов двух горилл и протолкаться сквозь уныло танцующую толпу.
Наконец я оказалась перед «добрым молодцем» с холодными рыбьими глазами и коротким ежиком светлых волос на голове.
— Привет, — улыбнулась я ему.
— Ага, — согласился он.
— Как вы тут выдерживаете, — начала я с сочувствия. Оно его нисколько не тронуло. На сей раз он
