В общем, без приглашения и сопровождения на их землях лучше не появляться. Даже Владыкам. Особенно Владыкам.
…Ночь у самых границ владений любого Дома всегда волшебна. Двуликие были, есть и будут столпами этого мира. Они стояли на его страже еще во времена Изначальных, и когда?нибудь они проводят этот мир за грань бытия. Они не боги – ни в коем случае, но только они держат этот мир в равновесии. И если когда?нибудь – не дай Провидение – они исчезнут с лица земли, то вместе с последним из них перестанет существовать и все остальное. Почему так? Никто не знает. Но каждый из них несет свою вахту. В любом родовом гнезде есть комната слияния, в которой постоянно находится кто?нибудь из Семьи. Что там происходит? Я не знаю. Более того, мне этого не дано узнать, потому что Двуцветного и близко не подпустят к тому уровню. Потому что моя энергетика может внести дисбаланс в налаженные каналы мира – все?таки я не самое обычное существо, и моя изначальная биполярность вряд ли придется по вкусу тонким граням нашего мира. Будучи вместилищем сразу двух прямо противоположных сил, я опасен, причем для всех без разбора…
Впрочем, речь сейчас не обо мне, а о том, что двуликие держат этот мир. Точка.
И мир сам знает, что зависит от них. Поэтому так старается окружить их заботой, любовью и красотой. Куда бы ни направил свои стопы Владыка, где бы он ни оказался – вслед за ним всегда идет сказка…
Иногда я жалею, что не похож на прочих двуликих. Меня мир отторгает. Я чувствую, что противен ему. Собственно, поэтому я всегда и ощущал себя ущербным среди близких. Я был готов терпеть их ненависть, их презрение, но испытывать все грани отвращения мира… это больно. Особенно когда видишь, какой заботой он окружает остальных…
Наверно, мне следовало уйти к смертным с самого начала, а не травить душу несбыточными мечтами.
И все?таки… мне не хватает той волшебной сказки, частью которой я становился помимо воли нашего мира, когда оказывался в окружении двуликих.
Лагерь постепенно погружался в сон, а я, вместо того чтобы дать волю усталости, лежал на спине поверх одеял и смотрел в небо, наслаждаясь спокойной красотой и умиротворением. И пусть это создавалось не для меня, пусть я всего лишь похитил мгновение, принадлежащее кому?то другому… имеет ли это значение?
Сознание привычно блуждало по извилистым аллеям памяти, нигде особо не задерживаясь. Иногда перед глазами появлялись знакомые и безмерно дорогие лица тех, кого я упустил… но это уже не вызывало во мне ничего, кроме легкой грусти. Чувство вины не исчезло – оно навсегда останется со мной, – но оно затаилось, испугавшись волшебной красоты ночи…
И все же я слишком много задолжал светлым. И дело не только в тех детях, чьи жизни стали пищей двуцветного чудовища. Не в них дело. Их смерти на моей совести – и только. А вот другие… те, кто все?таки пережил знакомство со мной… Я переписал не один десяток жизней. Я не хотел, но все равно на сияющих ровным золотом страницах их жизни я кровью прочертил линии нового узора, изменив не только их судьбы, но и свою.
Настанет время – и мне придется ответить. За все. Чем я оправдаю свои действия? Найду ли причину, достаточную, чтобы объяснить все свершенное? Сомневаюсь. Семена ненависти, невольно брошенные моей рукой в чужие души, уже проросли. И вряд ли легко будет вырвать их окрепшие побеги…
Боги, ну почему я всегда приношу несчастье тем, кого люблю? И тем, кто любит меня?!
«Очередное светлое посольство. С некоторых пор все эльды меня раздражали. Стоило глянуть на их спокойные умиротворенные лица, и сразу же вспоминалась та давняя история…
Украдкой сжав кулаки, я заставил себя улыбнуться. Ничего. Переживу. Как мне когда?то объяснили: я могу хоть сейчас взять и вырезать все это посольство – и мне никто слова супротив не скажет. Вернее, потом упрекнут в несдержанности и напомнят об обязанностях Князя, но никто не посмеет перед лицом Совета назвать меня убийцей. Ведь по сравнению с жизнями эльфов моя несравненно более ценная. Эти слова Рейма засели в моей памяти и время от времени прорывались наружу, искушая. Иногда просто до безумия хотелось проверить, так ли это.
Странно, но именно эта вседозволенность и вынуждала меня четко следить за своими действиями и возводить вокруг себя стены из запретов.
Мир для меня безопасен. Но безопасен ли я – для мира?
Я снова в мыслях мусолил этот старый вопрос, практически не наблюдая за церемонией. За тринадцать с небольшим лет, минувших с моего совершеннолетия, я уже привык к ним и необходимые фразы выдавал машинально, не особо вдумываясь в их значение.
Наконец официальная часть подошла к концу. Вот и славно – дальше Вейрин и сам разберется. В конце концов, это его посольство, а не мое – я их в замок точно не приглашал!
Я уже собирался выскользнуть из зала, когда в мой рукав вцепился некто настолько наглый, что на мгновение я опешил. Никто и никогда не подойдет к Владыке по собственной воле! И уж конечно, никто не станет протягивать к нему руки! Это же ни в какие ворота не лезет!
С трудом справившись с удивлением, я взглядом скользнул по тонким пальцам, сминавшим ткань моего рукава, по изящным запястьям, по худым рукам с острыми локотками… Девчонка. Ко мне посмела приблизиться эльдская девчонка! Причем бесстыдно юная – на вид ей было не больше пятнадцати. Боги, почему они снова притащили с собой ребенка?! Неужели прошлый случай не научил их осторожности?! Или у них там так много детей, что скормить одного–двух монстру для них пустяк?!
Я посмотрел в зал, пытаясь понять, где находятся родичи этой девчонки. Но все были поглощены обсуждением чего?то сверхважного и, разумеется, забыли, что детям совсем не безопасно находиться в стенах замка. По крайней мере, пока здесь нахожусь я.
Боги, ну почему ко мне вечно тянет этих светлых младенцев?!
Девчонка, проигнорировав мой откровенно враждебный взгляд, улыбнулась. Блаженная, что ли? Или не знает, в кого вцепилась? — Он тебя уже простил. Прости и ты себя, – вдруг выдала она и как?то сразу смешалась. После этих слов пальцы ее разжались, а щеки вспыхнули нервным румянцем. — Извини? – растерянно выдал я, старательно контролируя все свои чувства. Почему?то в этот момент эмоции абсолютно не желали слушаться. А ведь это далеко не впервые – стоит какому?нибудь эльду оказаться рядом со мной, как сразу же начинаю утрачивать контроль. Словно проклятие какое, честное слово! — Ну, я про то, что тебя мучает. Отпусти. Прости. И забудь. Не дело прошлому омрачать тропу будущего. – Девочка говорила совершенно серьезно, и это пугало. — Ты Видящая? – настороженно уточнил я. — Нет. Этот дар не для меня. Но я чуть чувствительнее прочих, поэтому я тебя и знаю. Ты особенный, – с улыбкой заявила она. При этом ее жемчужно–серые глаза сияли, как две звезды во тьме.
Особенный? Это она о чем? О моей разорванной в лоскуты душе? — Вряд ли. Я всего лишь двуцветный выродок. Хотя в какой?то мере это, наверно, делает меня «особенным». – Я не смог удержаться от сарказма. Мне хотелось поскорее отделаться от этой девчонки и стереть из памяти ее взгляд. Ну не смотрят так на дрессированных уродцев! Не смотрят!
Эльда нахмурилась и до крови прикусила губу. Вид у нее был крайне забавный, но какой?то естественный, умиротворяющий.
Солнечный лучик, теплый и непокорный, легкий и своевольный…
Дитя.
Теперь уже настала моя очередь обеспокоенно хмурить брови. С чего бы этот ребенок так на меня влиял? Но рядом с ней было как?то по–особенному… уютно…
И от этого хотелось сделать что?нибудь отвратительное, заставить ее осознать, насколько я опасен. Особенно для таких невинных и чистых детей. Боги, да я же сам не знаю пределов собственных сил!
Я резко отвернулся от девчонки и сделал шаг к выходу. Молча. Есть проблемы, которые достаточно просто проигнорировать, и они исчезнут. — Постой, – девчонка снова вцепилась в меня. Смелая. Или глупая. Разве можно так цепляться к Владыке? Особенно к Двуцветному? Ее спасает только то, что дважды я собственных ошибок не повторяю.
Я обернулся, грубо стряхнул ее руку и уже собрался едко высказаться по поводу ее навязчивого внимания, когда кто?то из светлых все?таки соизволил нас заметить. — Санни! – резко побледнев, окликнула мою собеседницу одна из светлых и почти мгновенно оказалась рядом. Приобняв девочку за плечи и с настороженностью поглядывая на меня, женщина потащила ее к остальным.
