Кит встал и раздраженно посмотрел на нее.
— Я не ревную.
— Конечно, ревнуешь, — Розалинда приблизилась к нему. От смеха ее щеки порозовели, а карие глаза заблестели. — Ты позеленел от злости, когда они повисли на мне. Тебя что, никто никогда не целовал.
— Ты делаешь все, чтобы отвлечь меня от главного, — Кит смотрел на нее сурово. — Я предупреждаю тебя, чтобы ты оставалась в Западном Лалуорте, иначе нарвешься на неприятности.
Лицо Розалинды стало серьезным.
— Вы еще узнаете, милорд, что меня не так легко испугать.
— Ну и зря. — Он схватил ее за руку и притянул к себе — В конце концов, это в твоих интересах. В дверь постучали. Розалинда отпрянула от нег и негодующе одернула юбку.
В комнату вошел Джонатан, сразу направился к окну и отдернул занавеску, за которой прятался Чарльз.
— Я так и знал! — Джон вытащил мальчуган из укрытия. — Я прошу у вас прощения, — Джон обратился к графу, — за беспокойство, причиненное малышами. Отец сейчас придет. А ты уходи! — он подтолкнул Чарльза к двери. — И ты тоже! — Он повернулся и поймал младшую девочку, вбежавшую вслед за ним и прячущуюся за юбками Розалинды.
— Хочу Лозу, — закапризничала она, протягивая ручки к Розалинде, но Джон поднял ее на руки и вынес из комнаты.
Кит повернулся к Розалинде, которой явно не понравилось, как девочка назвала ее. Они снова были вдвоем, несмотря на открытую дверь.
— В общем, так, — сказал Кит, тоже чувствуя себя неловко. — Тебе нельзя уезжать отсюда. Я думаю, что ясно выразился. Если ты не послушаешь меня, я буду вынужден помешать тебе.
— Ты выразился ясно. — Лицо ее было абсолютно спокойно. — Я хорошо слышу каждое слово.
— Но ты не собираешься слушаться меня, да? — Кит заглянул ей в глаза. — После твоих страшных предупреждений мне, да и тебе не помешает осторожность. Я поговорю с твоим отцом и попрошу его не пускать тебя в Антверпен.
Розалинда невольно вздернула подбородок.
— Говори ему что хочешь.
В этот момент в комнату вошел отец, и дальнейшая часть визита прошла со всеми формальностями и шутками, беседой о торговле, о товарах и прочих мирских делах.
Через двадцать минут Кит ушел, сказав все, что мог. Господин Кэвендиш только хихикал и говорил, что будет беречь свою «яркую жемчужину», как он любовно называл Розалинду.
Но Киту этого было недостаточно. Он беспокоился о Розалинде, ибо так и не знал, останется она дома или нет. Конюхи привели его лошадь. Он долго проверял подпругу: отчего-то ему было грустно уезжать. В последний раз он оглянулся на дом Кэвендишей.
Розалинда стояла у окна. Он быстро отвернулся, словно его застали за чем-то непристойным, вскочил на лошадь и помчался прочь по песчаной дороге.
Черт все эти дети! Их вмешательство в разговор разозлило его. «Так они учатся дисциплине», сказала Роз. Ну и дисциплина! Его воспитывали по-другому. Правда, если б не появление детей, они могли бы поссориться. Его так разозлило упрямство Роз, но теперь гнев уступил место какому-то иному странному чувству, охватившему Кита, когда девочки целовали его.
Эти поцелуи были приятны, хотя он и чувствовал себя полным идиотом. Почему-то ему была приятна нежность ее сестер. Более того, он чего-то хотел от самой Роз. Но и не внезапного признания, столь удивившего его. С другой стороны, Кит не мог представить себе, чтобы она вела себя как другие женщины, хотевшие его, отчаянно кокетничавшие с ним и сразу ложившиеся к нему в постель… Нет, он не этого хотел! Но, Боже небесный, и она ведь может быть ласковее!
Она знает о его подземном ходе! Она знает о тайной каморке! Она знает о его маске и о ночных похождениях. И она знает его интимные желания. Он доверил этой девушке свою жизнь и теперь ждал от нее слова — хоть какого-нибудь слова… И не дождался. Ни одного нежного слова, как от других женщин. А если бы?.. Что тогда? Неужели бы он потом и ее бросил, как других?
Кит покачал головой. Нет, она дочь респектабельного торговца, поэтому между ними ничего быть не может. И, повернув лошадь в сторону Лондона, он решил, что лучше все оставить как есть.
Глава 14
Розалинда отошла от окна. Ей хотелось и ругаться, и смеяться. Черт, до чего же граф любит приказывать! Он велел ей остаться в Лалуорте и отказаться от плавания. Девушка решила, что он ей совсем не нравится. Кит хочет подчинить ее себе, а это уже опасно!
Роз вспомнила его лицо и расхохоталась. Он был такой смешной, когда девочки целовали его. Конечно, Розалинда проучила его, и поделом, нечего быть таким собственником. Она же должна была показать, что ей дорога свобода. Всего десять минут наедине и граф мог склонить ее к чему угодно. Хорошо, что она не стала рисковать и разрешила детям нарушить их беседу.
Далее, сегодня утро шестого дня. С минуты на минуту должен прийти Тренчард. Встреча с графом помогла ей подготовиться. Роз чувствовала себя сильной. Еще два дня — и она будет в море, тогда Тренчард не сможет принудить ее к замужеству. То есть не сможет до ее возвращения, а потом у них будут деньги и уже не понадобится выходить замуж за этого грубияна.
Разглядывая свои туфли, Розалинда опустила глаза и повторила слова, подготовленные для Тренчарда. В дверь позвонили, и она спокойно встала. Но когда Джек открыл дверь, на пороге появился высокий худой человек, весь в пыли и с обожженным солнцем лицом. Гонец протянул Джеку запечатанное письмо.
— Для хозяина, — Джек, поклонившись, отдал ей письмо. — Гонец говорит, из Лондона.
— Джек, отведи его, пожалуйста, на кухню. — Розалинда взяла письмо. — Он пришел издалека, попроси повара угостить его. — Она кивнула усталому гонцу. — И найди маму. Она заплатит гонцу.
Розалинда не стала провожать их на кухню, как полагалось по этикету. Ей не терпелось узнать новости. Она схватила толстое письмо и побежала— в гостиную. Им так нужны хорошие вести из Лондона об их последнем корабле.
Не закрывая двери, Розалинда сломала печать, поставленную главным секретарем компании. Она быстро просмотрела письмо, уронила его на пол и заплакала.
Розалинда не слышала, как пришел Тренчард. Он молча вошел в комнату, поднял упавшее письмо и прочел его.
— Моя бедная Розалинда! Мне так жаль! — Он положил ей руку на плечо.
— Корабль папиной компании… погиб, — рыдала она. — Мы никогда не окупим этот долг. Папины пайщики вложили деньги в этот корабль.
— Да, серьезная беда, — согласился он, присаживаясь на табуретку рядом, и взял ее за руку. — Как там сказано?
— Пираты, — еле слышно ответила Розалинда, вытирая глаза и чувствуя себя совершенно раздавленной.
Она приготовилась к битве с Тренчардом, вооружившись всевозможными аргументами, дабы отговорить его от женитьбы на ней. Но это уже чересчур!
— Какие? — Тренчард взял письмо, поскольку Розалинда не ответила. — Надо же, Морские Бродяги! — Он поднял встревоженные глаза. — Ужасно, Розалинда, ты должна позволить мне помочь тебе. — Он встал и поднял ее на ноги. — У этих негодяев целый корабль со всеми товарами. Я должен остановить этих плутов, чтобы они не причинили тебе еще большего вреда.
— И для этого я должна выйти за вас замуж? — обреченно спросила она.
Роз не собиралась спрашивать его в лоб, но на пространные рассуждения и вежливые объяснения уже не было сил. Она знала, что Тренчарду нужно.
