бросилась ей на шею. За девочкой следом вошла вконец измученная Марджери.
— Она не дает мне красные ленты, — всхлипывала девочка, указывая на Марджери. — Мама бы мне обязательно дала.
— Не огорчайтесь, милочка, — стала успокаивать ее няня, — ваши желтые ленты тоже очень красивы. И потом надо поторапливаться, а то обед остынет.
— Но желтые ленты — старые, — снова разрыдалась Люсинда, — а я хочу новые! Я хочу красные ленты!
Няня вопросительно посмотрела на Марджери. Девушка не знала, что ей делать, и была очень расстроена. Обе они повернулись к Розалинде.
— Принеси красные ленты, Марджери, — обратилась Розалинда к служанке, села на табурет и поманила к себе Люсинду.
— Иди ко мне, Люсинда, я тебе что-то скажу. Девочка подошла, устроилась у нее на коленях и доверчиво заглянула в глаза.
— Ты можешь сегодня вечером надеть красные ленты — серьезно сказала Роз, — но после этого мы уберем их до следующего месяца. Весь июнь ты должна носить желтые ленты, и лишь потом можно снова взять красные. Сегодня мы просто делаем исключение. Ты меня поняла?
— Да, Розалинда, — кротко прошептала девочка. А не могла бы я в виде исключения также носить их и по воскресеньям?
— Нет, дорогая, — Розалинда шутливо коснулась пальцем кончика носа девочки, но взгляд ее остался непреклонным, — а завтра, когда будешь заниматься рукоделием, ты вышьешь к тому же лишний узор. Надо же как-то заслужить право надеть сегодня вечером новые ленты!
— Лишний узор, — захныкала Люсинда, собираясь расплакаться, — это слишком жестоко!
— Вполне равноценный обмен, — старшая сестра была неумолима.
В это время в комнату вошла няня с красными лентами, и девочка сразу притихла.
Розалинда стала причесывать сестру.
— А где Анжи? — спросила она Марджери, завязав ленты Люсинде.
Анжи уже давно одета. Я разрешила ей пойти на кухню буквально на несколько минут.
— Ох, Марджери, по-моему, ты зря ее отпустила.
Розалинда не могла не проверить, что творится на кухне. Слуги непрерывно ссорятся с людьми, которых нанял отец. Удивительно будет, если дело не кончится дракой. А маме так тяжело сейчас! Она самозабвенно ухаживает за отцом, следит, чтобы он выполнял все предписания врача. У нее неважный цвет лица в последнее время… Нужно поторапливаться, чтобы все успеть… Неуверенные детские шаги отвлекли девушку от невеселых дум: в дверях стояла трехлетняя малышка Анжелика и обворожительно улыбалась, размахивая большой ложкой из-под джема. Няня и Марджери смотрели на девочку в немом оцепенении. Ее самое нарядное платье было измазано джемом.
Розалинда застонала от отчаяния. Тем не менее все, как всегда, с надеждой смотрели только на нее.
— Да… Здесь уже ничего не поделаешь, — Розалинда быстро схватила сестричку за руку. — Анжи, тебя и двух минут нельзя оставить без присмотра. Что ты натворила?
— Это все джем виноват, — уверенно сказала малышка, с надеждой глядя на старшую сестру.
— Виноват джем, а мыть тебя должна я, — сказала Розалинда, увлекая за собой девочку. В своей комнате она намочила испачканную одежду водой из кувшина. — С тобой надо держать ухо востро: никогда не знаешь, в какую неприятную историю ты попадешь. Где ты их только выискиваешь?
— Это они выискивают меня.
Роз отмывала руки сестре и старалась спрятать улыбку.
— Что случилось, Рози? — прошепелявила Анжелика.
Дрожь пробежала по телу девушки, когда она услышала это имя. Рози, Роз… Розалинда мгновенно вспомнила таинственного незнакомца в лавке, назвавшего ее Розой.
— Ничего не случилось, дорогая. — И она поцеловала малышку в мягкую щечку. — Просто я думаю о наших именах.
— А что ты о них думаешь?
— Ничего особенного. Удивляюсь только, как это мы умудрились назвать тебя Ангелом.
Глава 3
Было уже около двух часов пополудни, когда Розалинда наконец управилась с детьми, переодела Анжелику и пошла проверить слуг. На кухне царила тревожная атмосфера: люди возбужденно перешептывались, из разных углов доносились обрывки разговоров о Морских Бродягах. Розалинда стала их успокаивать, убеждая не ссориться, не волноваться и — что самое главное — не верить сплетням о пиратах. В конце концов волнение понемногу улеглось, и только тогда Розалинда почувствовала себя вправе приступить к обеду.
Войдя в обеденный зал, она сразу же подошла к отцу и преклонила перед ним колени. Господин Генри Кэвендиш восседал на старинном стуле с высокой резной спинкой. Он благословил старшую дочь и после этого жестом разрешил всем остальным занять свои места за столом. Роз быстро проскользнула на свое место и сидела, отрешенно опустив голову на протяжении всей молитвы: она надеялась избежать неприятного разговора о кружеве. Однако ей не повезло.
— Ты сегодня слишком долго была в лавке, дочь моя. Надеюсь, кружево доставили вовремя, — отец сложил руки на животе и смотрел на нее в упор.
Роз отвела глаза, обдумывая ответ: отца нельзя расстраивать ни при каких обстоятельствах.
— Простите, отец, но я была занята с покупателем и совсем забыла о времени. Он как раз заинтересовался кружевом. Так что оно уже продано, и к этому вопросу можно не возвращаться.
— Заинтересовался и сразу купил. Как это так? — в первый раз подала страдальческий голос Джоан Кэвендиш. — Слава Господу, что он не оставляет нас своим вниманием. А что же Том и Джон? Что они делали в это время? Твой отец платит им, на мой взгляд, даже слишком много, а они все время отлынивают от работы. Если бы мы до сих пор жили в Лондоне, они бы себе этого не позволяли.
Вдруг она словно забыла о негодных слугах и пригрозила пальцем Анжелике, которая извивалась и ерзала на скамье. Не успела матушка продолжить разговор с Розалиндой, как Анжелика опрокинула на себя суп, залив при этом и платье, и скатерть, и стол…
«Как раз вовремя», — обрадовалась про себя Роз и вместе с матерью стала приводить все в порядок. В это время Джонатан почувствовал вдохновение и стал пихать Мэтью ногой под столом, пока тот не завопил дурным голосом. Чарльз, в свою очередь, начал дергать Люсинду за волосы, а она в ответ запустила в него хлебом. Не выдержав этого, Генри Кэвендиш в ярости вскочил на ноги и закричал:
— Мэтью, Джонатан, прекратите немедленно! Чарльз! Люсинда! Вы сейчас же отправитесь в детскую! Что это такое? Человек не может в собственном доме спокойно посидеть за столом. — Он жестом подозвал лакея. — Быстро приведите сюда няню.
Когда самых младших детей увели и вновь воцарился покой, разговор перешел совсем в другое русло.
— Розалинда, дорогая, — осторожно начала разговор мать, — знаешь ли ты, почему мы устраиваем сегодня бал?
С безразличным выражением лица Роз сосредоточилась на супе. Обычно она с нетерпением ждала таких праздничных приемов, где можно было вкусно поесть, потанцевать и немножко развлечься. Но только не сегодня.
— Послушай, доченька, — оправдывающимся тоном заговорила мать, — на этот раз мы пригласили нескольких весьма достойных молодых людей. Нам хотелось, чтобы ты повнимательнее к ним пригляделась и, возможно, выбрала одного из них.
— Но мое место здесь, с вами, — Розалинда решительно положила ложку. — Разве я могу уйти из дома? Раньше вы никогда не настаивали на моем замужестве.
