Я уже знал к этому моменту, что я красивый, симпатичный и обаятельный. А еще мужественный и милый. И начинал подозревать, что глупый, раз до этого момента ни разу не заподозрил, что вовсе не готов к такому количеству женского внимания. И ведь оно никогда раньше не было мне неприятным, наоборот. Я даже гордился, если какая- то горничная или белошвейка начинала краснеть и невпопад улыбаться в моем присутствии. Считая, что это самое главное, заинтересовать девушку не внешностью, а умом, учтивостью, смелостью и прочими положительными личными качествами. Вот почему же мне сейчас кажется, что я чего- то пропустил?
— А давайте будем на всех привалах устраиваться вместе? — предложила одна из окруживших меня поклонниц и я, похолодев, сообразил, что они и в самом деле теперь не отстанут.
Будут сидеть рядом за завтраком, обедом и ужином, требовать внимания и заботы и кормить меня взамен бесконечными рассказами, какие замечательные кружева вяжут в Гардене, и какие красивые платья получаются из дейтского полотна. А я буду вынужден все это слушать и выполнять самые мелкие и нелепые капризы.
Неподалеку раздался ехидный смешок, и шарг Мэлин вырвался вперед, увозя давящуюся хохотом ведьмочку в сторону магистра. Я проводил ее сердитым взглядом, но останавливать не стал, раз мага послала на наши поиски королева, значит, она имела повод ему доверять. Разумеется, я собирался на ближайшем же привале описать и встречу с Гурандом и его объяснения произошедшего самым подробным образом и отослать в отчете, но теперь начинал подозревать, что вряд ли мне дадут это сделать.
Да и подумать спокойно мне тоже не позволят, почему- то человеческие девушки твердо уверены, что как только они одарили парня своим вниманием, он сразу становится должником. Вот и у моих спутниц все чаще проскальзывают в голосах требовательные нотки, а список того, что я должен сделать для них на привале, стремительно растет. Найти самое удобное место, защитить от насекомых, разжечь костер, принести воды… нет, я, разумеется, как воспитанный маглор, совершенно не против помочь девушкам со всеми этими делами, но сугубо добровольно. Или если меня вежливо попросят. Но если меня начинают воспринимать едва ли не за лакея, во мне мгновенно поднимает протест все мое маглорское упрямство и самолюбие.
Как мне становилось все яснее, человеческие девушки совершенно не то же самое, что магини, хотя на первый взгляд вроде бы ничем не отличаются. Хорошенькие, веселые, и даже душевные. Но только до того момента, пока не начинают выказывать со всей убедительностью, что едва познакомившись, мужчина оказался перед ними в неоплатном долгу уже за сам факт этого знакомства.
— Какие красивые там облака, — вмешался я в непрекращающуюся болтовню, указывая на горы.
А пока все они смотрели на облака, придержал животное и бросил на себя отвод глаз. И вскоре почувствовал, как постепенно начинает возвращаться хорошее настроение и способность размышлять.
Вместе с нею пришло понимание, что я немного рановато обрадовался появлению магистра. Как бы он ни уверял, что готов нам помочь, помощник из него пока не особо мощный. И именно этим вопросом мне нужно заняться в обед, а не устройством легкой жизни для вполне здоровых и предприимчивых девиц. Ведь другие попросту не решаются отправиться в далекое и небезопасное путешествие на поиски личного счастья, а сидят дома и терпеливо ждут, пока оно придет к ним само.
Еще через некоторое время я сообразил, что вполне могу воспользоваться тем, что взгляды окружающих скользят мимо меня и создал себе удобное воздушное кресло, а чуть позже отлично подремал, возвращая организму недополученный утром сон. Великая пентаграмма, как все же прекрасно, когда можешь пользоваться магией так, как делал это двадцать пять лет, не оглядываясь ни на иссякающий резерв, ни на правила маглора!
Проснувшись, привычно проверил ведущую к подопечной сторожку и с изумлением обнаружил, что Мэлин уже едет рядом, держа свое животное бок о бок с моим шаргом.
— Ты что, меня видишь? — поразился я.
— Да.
— Но как?
— Ведьминские тайны, — хитро хмыкнула девчонка, — с добрым утром. Можно задать вопрос?
— Задавай, — буркнул я недовольно, не нравятся мне эти ведьминские тайны.
— Ты уже додумался, когда на меня повесили следилку?
— Не раньше, чем в Деборете, — мне пришлось скрыть свое удивление, вовсе не этого вопроса ожидал, — портал обычно рвет такие зацепки. Да и не было ни у кого возможности, я все проверил.
— Я тоже так подумала, — кивнула она согласно, — наверное, это те маги с сетью вслед кинули, когда ты меня оттуда утащил. Но теперь мне интересно, чем магистр объяснит, что не знал про сеть? Тебе не кажется, что он в этом солгал?! Не ожидал, что мы можем их показать.
— Я проверял в тот момент его чувства, — оглянувшись по сторонам и убедившись, что никто нас не подслушивает, и вообще едем мы довольно растянутой вереницей, пояснил я, — он сильно удивился и огорчился. Ну и лицо его ты видела… сразу помрачнел.
— А… — глубокомысленно произнесла девчонка и задумалась.
— Попробуем в обед с ним поговорить, мне тоже хочется выяснить кое- какие детали, — вздохнул я, отлично понимая, что магистр вполне может и не пожелать объяснять нам вещи, которые считает государственной тайной.
— Про тех людей, нет, дроу, которые с ним были, когда мы уехали через огород?
Вот говорил же я, что умеет она соображать!
С обедом нам повезло. Старшина обоза не стал устраивать его среди придорожных кустов, а довел нас до небольшой деревушки. Как я вскоре понял, у него было договоренность с жителями этого поселка, потому что в каждом доме готовы были принять путников и накормить ожидающим в печи супом и мясным рагу, мой обострившийся нюх донес об этом вернее красовавшихся на калитках изображений миски и ложки.
Но одновременно с доброй вестью на меня обрушилась и скверная, как оказалось, магистра тут ждали. Едва обоз въехал в деревню, навстречу ему из самого добротного дома выскочили трое дроу.
И едва Гуранд их заметил, обернулся в нашу сторону и встревоженно завертел головой, пытаясь отыскать среди путников меня. Искать Мэлин ему не было нужды, ее прекрасно видел не только сам магистр, но и встречающие его сородичи.
А рассмотрев ведьмочку, и, определенно узнав, дроу насторожились, как обнаружившие дичь охотники и двинулись в нашу сторону. А один из них еще и руки поднял, готовясь бросить какое- то заклинание.
Из- под человечьей кожи на моих пальцах вмиг прорезались когти, и, радуясь краем сознания, что нахожусь под отводом глаз, я атаковал противника первым. Несколько воздушных вихрей сорвалось с жаждущих возмездия лап, мгновенно скрутили в тугой клубок всех троих встречавших, а магистра — в единоличный кокон.
— Иридос… — с трудом размыкая губы, простонал маг, — не нужно, остановись!
— Ты солгал мне, мерзкий обманщик, — свирепо прошипел я, — влез в доверие, ел мой хлеб… но больше я тебе не верю! Что сейчас собирался бросить на девочку вон тот негодяй?!
Я развернул на пару секунд магистра лицом к его помощникам, чтоб он мог видеть поднятую руку одного из них, и вернул в прежнее положение.
— Но он же не знал… — договорить магистру не удалось.
— Ир, сбоку! — крикнула бастарда, но я уже поднял все свои щиты и тоже уловил движение рвавшегося к нам дроу.
Еще одного, четвертого из отряда, устроившего в этой деревеньке засаду.
Обладавшего такой узнаваемой аурой, и уже знакомой физиономией, что я не мог не опознать бандита в ту же секунду, как воздушная петля поставила его передо мной.
— Этот тоже ничего не знал?! — Снимая отвод глаз, едко поинтересовался я у магистра, и, не дожидаясь его ответа, жестко объявил новому пленнику, — ну вот и попался, поганец, выбирай, как хочешь умереть за то, что три раза покушался на жизнь беззащитной девочки?
Ну, насчет беззащитности я, допустим, немного загнул, для убедительности, но пусть докажет обратное!
