диссертацию защищать. С ним было так интересно. Он за мной ухаживал, очень красиво.
– А что у него супруга имеется и детишек двое, вы, стало быть, не знали, Милана Вячеславовна?
Она опять взялась за свои волосы.
Все они знали! Папа сразу сказал, что Павел женат давно и безнадежно, а мама сказала – сколько можно?! Женат, ну и что? Значит, разведется. Холостых женихов нынче днем с огнем не сыщешь, замуж теперь не выходить, что ли?!
– Конечно, не знала, – ответила Милана. – Да мне и в голову не приходило! Павлик никогда про жену не говорил и вообще был не похож на… женатого человека. Он был такой свободный, никогда не спешил домой, не знаю… эсэмэсок не писал! Он все время проводил со мной. Мы даже жили вместе.
– Долго жили?
– Долго! Месяца три, наверное.
Дурачок в носках сочувственно покачал головой. Почему-то Милане казалось, что он притворяется. Странное ощущение. Как будто за ним спрятался другой человек и тот, спрятавшийся, пристально и недоброжелательно за ней наблюдает.
– К моменту убийства вы уже вместе не жили, правильно я понимаю?
– Мы в последнее время вообще редко виделись, – сказала Милана, решив «убийство» пропустить мимо ушей. – Ну, реже, чем раньше. Павел был очень занят, у него работа новая, страшно трудная.
– Вы были на его новой работе?
– На Воздвиженке? Ну конечно! Там так красиво! Павел ремонт начал, потому что здание в ужасном состоянии. Его же только недавно под музей отдали.
– В ужасном, и не говорите, – прокудахтал участковый уполномоченный, – как взойдешь, так сразу видно!.. Сплошной кошмар, куда ни глянь. А в день убийства вы чем занимались?
Вот он, главный вопрос, поняла Милана, но с этим-то все легко. Папа сразу сказал, будут спрашивать про день, так и должно быть. Мы подготовились, не волнуйся.
– Утром я была дома, потом поехала с мамой в салон красоты на бульвары. У меня сейчас как раз мама гостит. А вечером день рождения отмечали в «Крокусе», там был миллион человек.
– Мама давно гостит?
– Недели две, а что?
– Откуда она приехала?
– Из Саратова, – удивилась Милана. – Они с папой в Саратове живут.
– Это ваша квартира?
– Моя, конечно. Мне папа подарил.
– А папа чем занимается в Саратове? – спросил полковник Никоненко, подвинув участкового уполномоченного Анискина. – Бюджет осваивает в правильном направлении?
И остановил себя. Папа в Саратове не имеет никакого отношения к делу. Нам бы с Воздвиженкой разобраться, а уж потом можно и про Саратов потолковать.
– Что ж вы, на день рождения без кавалера собирались? – исправляя ошибку полковника, заговорил участковый уполномоченный. – Там небось все девушки с женихами, а вы что же? В одиночестве с мамашей?
– Павел обещал приехать! – сказала Милана с досадой. – А потом я несколько раз звонила, он трубку не брал.
Полковник видел ее звонки в распечатке с мобильного потерпевшего. Звонила она раз пятнадцать.
– У него встреча была назначена часа в четыре, что ли! Он сказал, ненадолго. Закончит и приедет. Мы даже поссорились, я говорю, как же ты приедешь, в шесть начинаются такие пробки! До утра будешь ехать. Ну, он сказал, что поедет на метро. Пошутил так.
– Понятное дело, пошутил, конечно, пошутил! Как можно на метро?! А с кем встреча у него была, Милана Вячеславовна?
– Да с депутатом этим! Они все время встречались. Павлик говорил, что депутат ему надоел, настырный очень, но деваться некуда, потому что это комитет по культуре, а музей как раз какое-то отношение к культуре имеет!
