- Да, по-моему, носила, Джоуни, - ответит мистер Надд. - Когда мы с ней
поднялись на веранду, где мама и мисс Кулидж пили чай, с нас лило в три
ручья, и уж что на тете Марте надето - все было видно.
Мистер Надд унаследовал от отца долю в фирме шерстяного платья и
всегда, словно ради рекламы, носил шерстяной костюм-тройку. В то лето,
когда свинья упада в колодец, он безвыездно сидел за городом, не потому,
что все в фирме шло как по маслу, а потому, что разругался с компаньонами.
- Что толку возвращаться в Нью-Йорк? - твердил он. - Посижу здесь до
сентября, и пусть они, сукины дети, без меня сломят себе шею. - Алчность
компаньонов и партнеров безмерно огорчала мистера Надда. - Знаешь, у Чарли
Ричмонда никаких принципов, - скажет он в отчаянии и при этом будто не
надеясь, что жена способна его понять, когда речь идет о делах, или будто
сама алчность непостижима. - Он забывает о порядочности, о нравственности,
просто о приличиях, - продолжает мистер Надд, - у него одно на уме: как бы
выколотить побольше денег.
Миссис Надд, казалось, все понимала. По ее мнению, такие вот люди сами
себя губят. Одного она такого знала. Работал с утра до ночи, делал деньги.
Разорил своих компаньонов, предал друзей, разбил сердце любимой жене и
обожаемым деткам, а когда нажил миллионы, отправился однажды воскресным
днем к себе в контору и выбросился из окна.
Партия Хартли в повествовании о свинье была посвящена большущей щуке,
которую он поймал в тот день, а Ренди вступал в рассказ лишь под самый
конец. Той весной Ренди выгнали из колледжа. Он и шестеро его друзей
пришли на лекцию о социализме, и один из них запустил в докладчика
грейпфрутом. Ренди и остальные отказались назвать того, кто это сделал, и
их исключили всех семерых. Мистер и миссис Надд огорчились, но поведением
сына были довольны. В конечном счете благодаря этой истории Ренди ощутил
себя почти знаменитостью, и это лишь прибавило ему чувства собственного
достоинства, которого ему и так было не занимать. Оттого что его исключили
из колледжа и с осени он собирался служить в Бостоне, он ощущал свое
превосходство над другими.
Рассказ начал обретать многозначительность лишь через год после
несчастного случая со свиньей, и даже за этот короткий срок в нем
произошли некоторые изменения. Партия Эстер слегка изменилась в пользу
Рассела. Она теперь вторгалась в партии других, чтобы лишний раз его
расхвалить.
- Каким же ты был молодцом, Рассел! Откуда это ты научился вязать
скользящий узел? Господи, да если б не Рассел, свинья по сей день
оставалась бы в колодце.
Год назад Эстер и Рассел несколько раз поцеловались, но решили, что,
даже если влюбятся друг в друга, пожениться им нельзя. Он никогда не уедет
из Мэйкбита. А она там жить не сможет. Все это они обсудили тем летом, во
время тенниса, когда поцелуи Эстер, как и она сама, были искренни и
целомудренны. Следующим летом она жаждала лишиться невинности - не меньше,
чем перед тем - лишнего веса. Что-то произошло той зимой, из-за чего она
стала стыдиться своей неопытности, но что именно - Рассел так и не узнал.
Когда они оставались одни, она говорила о сексе. Рассел полагал, что ее
целомудрие следует свято беречь, и не он, а она сделала первый шаг, но
