замку, а он все так же хранил молчание. Он выглядел слабым, и видя его на прогулке, я
думал, что он еще испытывает боли. Я замечал, что и в седле он время от времени
морщится, особенно на бездорожье. Мне и думать было тяжело о той пытке, физической и
нравственной, которую он терпит.
В часе пути от замка мы остановились и я прицепил на пояс шпагу, зарядил и сунул
за портупею пистолет. Холден сделал то же самое, и я спросил его:
- Вы уверены, что сможете драться, Холден?
Он глянул на меня укоризненно, и я заметил мешки у него под глазами.
- Прошу прощения, сэр, но то, что у меня выдрали, помещалось не в голове.1
- Не обижайтесь, Холден, я не подразумевал ничего такого. Но ответ я получил, и
он меня устраивает.
- А вы думаете, что будет драка, сэр? — спросил он, и я заметил, что он снова
поморщился, когда передвинул саблю на поясе, чтоб она была под рукой.
- Не знаю, Холден, право, не знаю.
Мы подъехали к замку поближе, и нам попался первый патрульный. Перед моей
лошадью стоял охранник и смотрел на меня из-под широких полей шляпы: тот же самый,
что был здесь четыре года назад, во время моего последнего визита.
- Это вы, мастер Кенуэй? — спросил он.
- Да, я, и со мной двое приятелей, — откликнулся я.
Я следил за ним очень внимательно, пока он всматривался в Дженни, а потом в
Холдена, и хотя он и пытался утаить это, но по его глазам я понял все, что мне нужно.
Он уже собрался вложить себе в рот пальцы, но я прыгнул с коня, захватил его
голову и вонзил ему в глаз и в мозг спрятанный клинок и успел перерезать ему глотку
раньше, чем он хотя бы пикнул.
1 В оригинале: Begging your pardon, sir, but it’s my cock and balls they took off me, not my gumption.
2
Стоя на коленях возле повергнутого часового, у которого быстро и обильно
сочилась кровь из широкой раны на шее, словно из второго, ухмыляющегося, рта, я через
плечо обернулся назад: Дженни смотрела на меня нахмурившись, а Холден застыл в
седле с обнаженной саблей.
- Может, объяснишь, что все это значит? — спросила Дженни.
- Он хотел свистнуть, — сказал я, оглядывая лес вокруг нас. — В прошлый раз он
не свистел.
- Ну и что? Может, они поменяли правила.
Я покачал головой.
- Нет. Они знают, что мы едем. Они ждут нас. Свистом он предупредил бы других.
Мы не добрались бы и до замковой лужайки, как нас перерезали бы.
- Откуда ты знаешь? — спросила она.
- Я не знаю, — резко ответил я. Под моей ладонью грудь охранника поднялась и
опустилась последний раз. Глаза у него закатились, а тело содрогнулось, и он умер.
- Я предполагаю, — продолжил я, вытирая окровавленные руки о землю и вставая.
— Я предполагал годами и не видел очевидного. Книга, которую ты видела той ночью в
карете, — она у Реджинальда. Он и здесь будет держать ее при себе, я почти уверен.
Нападение на наш дом устроил именно он. И именно он должен ответить за смерть отца.
- О, как это до тебя вдруг дошло? — усмехнулась она.
- Просто раньше… я отказывался верить в это. Но теперь, ты права, до меня дошло.
Все вдруг обрело смысл. Например, как-то вечером, еще мальчиком, я встретил
Реджинальда возле буфетной. Бьюсь об заклад, он искал книгу. Вот почему он втирался в
нашу семью, Дженни, и по той же причине просил твоей руки, — ему была нужна книга.
- Мне ты можешь это не объяснять, — сказала Дженни. — Я пыталась
предупредить тебя той ночью, чтобы ты знал, что он предатель.
- Знаю, — сказал я и на мгновенье задумался. — А отец знал, что он тамплиер?
- Сначала нет, но потом я догадалась и сказала отцу.
- Вот почему у них вышла размолвка, — кивнул я.
- Размолвка?
- Я слышал, как они спорили. А после этого отец нанял охранников, ассасинов,
скорее всего. Реджинальд сказал мне, что это он предупредил отца об опасности.
- Еще одно вранье, Хэйтем…
Я смотрел на нее, и меня слегка трясло. Ну, да. Вранье. Все, что я знал — мое
детство и вообще всё — стоит именно на этом фундаменте.
- Он использовал Дигвида, — сказал я. — Это Дигвид сказал ему, где спрятана
книга.
Я вздрогнул от внезапной догадки.
- Что? — спросила она.
- Тогда, возле буфетной, Реджинальд спрашивал меня, где хранится мой меч. И я
сказал ему про тайник.
- Который в бильярдной?
Я кивнул.
- Они ведь пошли прямо туда? — спросила она.
Я снова кивнул.
- Они знали, что книга не в буфетной — Дигвид сказал им, что она перепрятана.
Поэтому они и отправились прямо в игровую.
- Но они не тамплиеры, — сказала она.
- Что ты хочешь сказать?
- В Сирии ты говорил, что люди, напавшие на нас, не тамплиеры, — голос ее был
насмешлив. — Они не могут быть твоими любимыми тамплиерами.
Я покачал головой.
- Нет, это не они. Я же рассказывал, что сталкивался потом с ними, и что они люди
Брэддока. Реджинальд, видимо, давно задумал воспитывать меня в Ордене…
Я помолчал и пояснил:
- …из-за наследия, наверное. Поэтому посылать к нам в дом тамплиеров той ночью
было рискованно. Я бы обо всем догадался. И приехал бы сюда еще раньше. Я почти
добрался до Дигвида. Я почти настиг их в Шварцвальде, но потом…
Перед глазами у меня встала та хижина.
- Реджинальд убил Дигвида. Вот почему они все время опережали нас, и до сих пор
опережают.
Я указал на замок.
- Что же будем делать, сэр? — спросил Холден.
- То же, что и они сделали в ту ночь на площади Королевы Анны. Дождемся ночи.
А потом проникнем туда и убьем их.
9 октября 1757 года
1
Над этими строчками дата — 9 октября, — которую я весьма оптимистично
нацарапал, когда завершил предыдущую запись, предполагая, что вскоре по горячим
следам сделаю отчет о нашем нападении на замок. Но теперешние строки я пишу спустя
несколько месяцев, и чтобы рассказать подробности той ночи, я должен обращаться к
своей памяти.
2
Сколько их там может быть? В мой последний визит было шестеро. Усилил ли
Реджинальд за это время охрану, понимая, что я могу вернуться? Я думал, что да. Удвоил.
Итого двенадцать, плюс Джон Харрисон, если он еще в замке. И, естественно,
Реджинальд. Ему пятьдесят два, и навыки свои он уже подрастерял, но и в этом случае, я
понимал: недооценивать его не стоит.
Так что мы ждали и надеялись, что они сделают то, что в конце концов они и
сделали: выслали поисковый отряд за пропавшим патрульным, трех человек — они
пересекли темный газон, со шпагами наголо, и на их мрачных лицах плясали отблески
факелов.
Они возникли из темноты и растворились в лесу. За воротами они стали выкликать
его по имени, а потом поспешили к месту его дежурства.
Его тело было там же, где я его оставил, а поблизости, за деревьями, заняли
позицию мы: Холден, Дженни и я. Дженни, вооруженная ножом, стояла позади, в
резерве; а мы с Холденом взобрались на деревья — хотя Холдену это было трудновато —
