Да, корни слепы, однако один за другим они находят дорожку, проникая в такие щели и поры, что не протиснулась бы и Ярина в своей самой миниатюрной ипостаси. Впрочем, какое там «не протиснулась»! Даже и не заметила бы!..
Но тоннель строили на совесть. Щели смыкались, кирпич и цемент сжимали тропы, и Молли заскрежетала зубами – протискивать, проталкивать корни дальше становилось всё больнее, словно только что содранным локтем вести по наждаку.
Скорее, скорее!..
Никто сейчас не поможет, даже нахальная превращальщица. И Медведь не поможет тоже, вывести их всех – дело твоё, и только твоё, Молли.
Дальше, глубже – но и медленнее – проникают корни. Прокладывая себе дорогу, истончаясь до волосков и даже того больше – до невидимых глазу волокон.
Их были сотни, тысячи, десятки тысяч.
Силу опять приходилось добывать из себя с болью и мукой, но зато корни во множестве мест пронзили насквозь кирпичную облицовку, с усилием протиснулись сквозь бетонную обделку тоннеля, прокололи гидроизоляцию.
Вот она, земля!..
Пусть она переполнена крошевом бетона и кирпичей, пусть там целые залежи строительного мусора, а самой живой почвы раз-два и обчёлся – она там таки была.
Сразу стало легче.
Выручай, Зверь Земли!
И тут Молли что-то словно потянуло вниз, вниз, вниз, в бездну, прочь от солнца и света; раскрывались мрачные каверны, обнажались тёмные тропы, ведущие в глубь земли.
Что? Куда? Почему?..
Она не успела додумать, потому что предостерегающе заворчал вдруг Медведь, и это было первым звуком, добравшимся до Молли.
Они здесь, лорды и пэры.
А-а-ах!..
Обжигающе вспыхнуло всё вокруг, с Молли словно живьём сдирали кожу.
Но зато фонтаном брызнула раздробленная в пыль кирпичная кладка, с грохотом обрушилась бетонная обделка тоннеля, и в стене открылась рваная рана провала.
Это нам уже знакомо. Мы прорывались так из Особого Департамента, рушили стены, взламывали двери – уйдём и сейчас!
Ярина первой метнулась вниз. У Молли подгибались ноги, кто-то пихнул её в спину, она упала на что-то мягкое – как Медведь уже успел оказаться там?
Корни рвались. Были ли они воображаемые или действительные? Так или иначе, они лопались и умирали, исполнив назначенное.
Следом за ними рушились своды, запечатывая их в подземельях; Молли не боялась, она не сомневалась – дорога к свету найдётся всегда, даже из самой мрачной темницы.
Грохот, крики, смыкающаяся темнота.
– Завалило! – свистящий шёпот лорда Спенсера.
– Так и задумано! – мигом парировала Ярина на отличном имперском.
– Э-э… я никак не могу найти свою зажигалку… – вместо ответа проговорил вдруг Спенсер слегка растерянно. – Мисс Моллинэр, не могли бы вы…
Но Молли только тяжело дышала, чувствуя, как с кончика носа срываются капельки пота. Какой там свет!
– Сейчас, – вдруг сказала Ярина. – Чую, другого света нам тут не будет, рассеивается у меня всё…
Что-то зашуршало, а потом в темноте вдруг засветился слабый огонёк.
На груди Ярины висело нечто вроде светящегося кубика, оплетённого сложным металлическим узором. В глубине его разгорался желтоватый огонёк – и вдруг отделился, вырвался на свободу, воспарил над головами, разгоняя тьму вокруг.
Очередной тоннель – округлый, неровный. Нагая скала. Чёрная, блестящая, влажная. И сухое дыхание спелёнатого
