моей дружины, поссорил с племянницей, а напоследок подарил чашу и вино запивать обиды. Невероятно добрый и милый мальчик! Надеюсь, больше мы никогда не увидимся.
Он дунул уточке на клюв, придирчиво осмотрел, кивнул и легким щелчком пальцев отправил на дальний край верстака.
Корабли бога войны отвалили от города Смоленска на рассвете, когда над твердыней собирались в душном воздухе долгожданные грозовые тучи. Однако ладьи под ливень не попали – поймав поднятыми парусами попутный ветер, они умчались на север, скрывшись за излучиной аккурат с первыми каплями дождя.
Вдосталь нагулявшись за время долгого привала, дружина уже не искала новых остановок, и потому до волока караван добрался всего за два дня.
Когда головная ладья встала у широкой просеки, окаймляющей волок, великий Один повернул голову к супруге и спросил:
– Моя ненаглядная Фригг, скажи, а перенести корабли через волок русалкам тоже по силам?
Женщина согласно кивнула.
– Вы сделаете это?
– Великий труд потребует великую цену, муж мой.
– Моя дружина в твоем распоряжении, – развел руками бог войны.
Фригг стянула с себя соболье платье, шагнула к краю палубы и перевалилась через борт.
Люди, не торопясь выбрасывать сходни, затаились, крутя головами. И вправду, вскорости река внезапно вздыбилась влажным горбом, поднимая корабли на своей спине, водяной холм качнулся, прокатился через просеку и опал посреди русла, примыкающего к смазанным салом дубовым рельсам волока – но уже по другую сторону.
– Сегодня выпадет славна ночка! – негромко произнес один из дружинников, и воины предвкушающе заулыбались.
Долгой ночью расплатившись с русалками за службу, на рассвете дружина двинулась дальше – теперь уже скатываясь вниз по течению через густые безлюдные леса. И только редкие причалы подсказывали, что селения тут есть – просто спрятались где-то далеко в чащобах от недобрых глаз.
По стремнине, да с попутным ветром, уже на второй день ладьи домчались до моря и, закачавшись на волнах просторного залива, стали заворачивать к ближнему песчаному мысу.
– Насколько я помню, Валька, – подошел к богине смерти великий Один, – через три тысячи лет это дикое место будет зваться Рижским заливом. Нам нужно перемахнуть Балтику и найти там уютное местечко. Уж в тамошней глуши ближайшие лет пятьсот нас точно никто не потревожит!
– Да не вопрос, Вик! – пожала плечами девушка. – Только у меня есть одна маленькая просьба.
– Говори!
– Когда я растворюсь в воздухе, то останови схватку после первой же крови. Не хочу, чтобы вся твоя армия израсходовалась на ритуальные поединки. Я попробую удержаться в измененном состоянии, пока не закончу разведку. Вдруг получится? Богиня я или нет?
– А если нет?
– Если нет, значит, я безвольное чмо, – пожала плечами Валькирия. – Придется пользоваться мною по-старинке.
– Попытка не пытка, – кивнул бог войны, выпрыгнул через борт, провалившись в песок почти по колено, выбрался на сушу и вскинул руки: – Нам пора разведать дорогу, мои славные воины! Пришло время ритуального поединка!
Дружинники весело загомонили, торопливо спускаясь на пляж.
– Я готов, моя повелительница! – встрепенулся Ковыльник.
– Даже и не думай! – шикнула на него девушка. – Ты забыл? У смерти не может быть любимчиков. Поэтому наши добрые отношения есть наша маленькая тайна. Сиди и не высовывайся. Воины должны знать, что предо мной все равны!
Валентине нравился кудряшка-богатырь, и даже очень. Но не до такой же степени, чтобы киснуть в однообразии!
Она спорхнула на пляж – в длинном темно-синем платье с разрезом сбоку, в котором постоянно то появлялась, то исчезала соблазнительно белая стройная ножка, с жемчужной россыпью по груди и рубином под горлом, – легко прошлась, резко крутанулась, заставив взметнуться юбку.
– Настал час ритуальной схватки со смертью, храбрые воины! Кто из вас готов пролить кровь и рискнуть жизнью, играя с моей честью?!
– Я! Я! Выбери меня, Валькирия! Возьми меня!
С каждым поединком число добровольцев увеличивалось.
