– В одно межзимье?
– Да, – снова кивнул Каум.
Варогон и Нагдин посмотрели на него, как на волшебника.
– Сможешь ли? – сощурился Морской скороход.
– Смогу, – кивнул Каум.
– И да помогут нам боги! – поднялся Варогон. Его глаза возбужденно блестели. Он сжимал кулаки так, что вены вздулись на руках и на лбу. – Долго мы этого ожидали!
– Я больше сделаю, – проговорил Нагдин, поднимаясь вслед за Ветром Равнин. – Я приведу вам армию из Красноземья.
Кровавое многоцарствие
Худшего и не могло случиться. Прекрасен, хитер был план, но боги – на то они и боги – распорядились иначе. Ему казалось, что все предусмотрено и подсчитано. Но нет, не все!
Кауму и Варогону удалось отвлечь города на войну с собой. Им удалось распылить силы Саарарии на поиск конницы Варогона по всем Синим равнинам. Белокостье было оставлено без внимания всеми, кто не должен был там появляться, и людомары- повстанцы уже занимали ларги, выстроенные вдоль дорог, выбивая из них куупларгские гарнизоны.
Еще вчера все казалось великолепно складывающимся. Как и предполагали они с Варогоном, города не стали дольше терпеть обид от людомаров, и в Куупларге, Каум знал про это, состоялась встреча между хол-конублами городов. Быстросчет даже знал точное количество собравшихся на совет – шестьсот пятьдесят три торговца приехали в Куупларг из Чернолесской и Прибрежной Холкуний.
На том совете было решено дать людомарам бой везде и всюду, где только возможно их будет достать. Для этого города выставляли пехоту и конницу, а в замки, выстраиваемые в Белокостье высылались излишки оборванцев, прибежавших с юга, спасаясь от саарарского нашествия. Большая толпа, галдящая и возбужденная, шла в Страшные земли, как называло Белокостье простонародье. Им, простым работягам, было неведомо, что на больших хорошо выделенных шкурах, их путь уже отмечен многими сторонами в своих целях.
Почти все, что было задумано, свершилось. И вдруг, на Холкунию с севера напали брезды – извечные союзники городов и почти братья холкунам.
Варогон, Нагдин, Каум, Ир и Цитторн, также как и многие другие олюди и неолюди в разных частях Владии, склонились над картой и внимательно рассматривали ее.
– Донесли, что между этим ларгом и этим расстояние в один пеший переход тяжелым шагом или треть пешего перехода шагом конным. Здесь вот по-иному все: пешим идти почти столько же, сколько и конным. Неровности здесь. Трудно коню, али грухху подниматься, – тыкал пальцем в карту Цитторн Тихий.
Прошла уже зима, как эти четверо сроднились с картой. Ранее она казалась им предметом странным, таинственным, то теперь, когда карта раскрыла перед ними почти все свои тайны, она превратилась в наилучшайшего друга для них.
С тех пор, как Каум и Варогон встретились у разрушенной деревеньки, у которой расстались в месяц перед зимой, многое было сделано ими. Ошибки, которые покрыли их тела шрамами, а многих из их соратников отправившие напрямик к богам, воспринимались обоими с благодарностью, ибо великое дело было у них на уме.
– Где он идет, говоришь? – спросил Нагдин.
– Здесь, – указал Цитторн, который неожиданно для себя стал в их небольшой армии разведчиком и соглядатаем за широкими землями, раскинувшимися повсюду от отряда.
– Им до Куупларга идти не меньше восьми пеших переходов, – подсчитал Быстросчет.
– Долго, – насупился Варогон.
– Могту от Синего Языка и земель Дыкков, становища оридонцев, до Куупларга не более четырех переходов даже и тяжелым шагом, – снова привел неутешительную математику холкун, остановив палец на изображении Боорбогских гор и реки, Синего Языка, которая вытекала из Немой лощины.
– Четыре – это ежели он от Боорбрезда пошел, а ежели от оридонского становища, то и трех переходов хватит, – вставил свое слово в обсуждение Ир.
– Верно. Коли отсюда пошел, так меньше ему идти, – нахмурился еще сильнее Варогон.
– Не поможем мы ничем ларгам, – звякнул пряжкой тяжелой палицы Цитторн. – Нам чего делать? Надумал ли? – Он
