вопросительно посмотрел на Быстросчета.
– Нам важнее не переиграть самих себя, – ответил Каум, не отрывая глаз от карты. Вслух он прикинул несколько вариантов действий и, почти во всех, кроме одного, выходило, что брезды, возглавляемые новым боором Владии Могтом, так некстати вступившим в войну с холкунскими городами, свяжут их действия до зимы, а саарары, теснимые нещадно Ветром Равнин повсюду у Зуиторма, уже набирались сил и изрыгали злобу, принимая разбойников за армию холкунских городов.
Все, вроде, шло, как и задумывалось, но каждый из склонившихся над картой понимал, что все пошло совсем не так, как хотелось бы. И Каум, и Варогон, и Цитторн, и Ир понимали, что города, отныне, не смогут воевать с той силой, с какой могли бы воевать. Столкнуть их с саарарами и ослабить обе стороны больше не получится. Могт – проклятый глупый Могт, не чета даже и своему предателю-отцу, не видел, не догадывался, что играет в игру, которую задумали оридонцы, и в которой среди владян не будет победителей.
Могт вышел против городов в самую тяжкую для них годину (годину, созданную Каумпором, – новой силой, о появлении которой еще никто не догадался). Удар Могта грозил быть сильным, и не одному городу придется пасть, прежде, чем холкунам удастся усмирить пыл первого брездского наскока.
Если в это же время по Белокостью ударят еще и саарары, итог затеи Каума будет печален, ибо города, скорее всего, падут или сдадутся на милость победителя – а милости-то и не следует ожидать (уж больно хорошо воевал Ветер Равнин). Да и унижения от поражения двухгодичной давности было еще свежо в памяти правителей Саарарии.
У Варогона закружилась голова от дум, он отошел к пологу шатра и сел.
Каум продолжал стоять, вперившись в карту.
– Мы должны поспеть в двух местах, – неожиданно заговорил Нагдин. – Лучше будет, если в трех поспеем.
Варогон резко встал и снова подошел к столу.
– Говори, – попросил он.
– Коли саарары придут в Белокостье, снова обагрится оно кровью и побелеет костями. Когда оно в их руках окажется, то конец придет Холкуниям, ибо уничтожив Холкунию Прибрежную, примутся они за Чернолесскую. Нам надлежит их в Белокостье смутить своими атаками, а после увести в Пасмасию Прибрежную. И там заставить их кружить за нами до зимы.
– Ежели не пойдут?
– Должны пойти, – сказал Быстросчет.
– Верно сказал, – поддержал его Нагдин. – Должны мы такое выдумать для них, что не смогут не пойти.
Каум мельком посмотрел на брата. Тот был поглощен картой и не заметил этого взгляда, как не заметил и мокроты, набежавшей на глаза Быстросчета. Тяжко ему будет снова прощаться с Ирпором, но время требует расстаться. Боги рассудили так, чтобы им стать врозь и делать единое дело в разных сторонах Владии.
– Это как же нам в разных местах быть сразу всем? – спросил Варогон, удивленно вскинув брови.
– Обменяемся тем, что дороже всего нам, – и Каум посмотрел на своего брата. – Я отдам тебе половину себя, а ты мне свою половину. Так не ослабнем. Разойтись нам надобно, Варогон. Не сможем быть в двух местах сразу.
Густые брови брезда медленно сползли к переносице, и он скосился на Цитторна.
– Трудно будет мне без Тихого, – произнес он, – но, коли надо так, то забирай его от меня. Тебе дороже сделка выходит. – Варогон взглянул на Ира. – Трудно выучить Ира в Цитторна, но выучу. Мне теперь дело простое: руби да бей, да скачи. Твоя же голова всегда с тобой прибудет, оттого и нужнее тебе Тихий.
Варогон посмотрел на разведчика, и тот согласно кивнул. Ир стоял, сосредоточенно смотря перед собой. Его брови грозно нависли над глазами. Несколько раз он поднимал глаза и смотрел на брата.
– Как ты сказал, так и сделаю, – проговорил он твердо, когда все взоры обратились к нему.
– Не дай им времени собраться с силами, Варогон. Бей их на малых тропах, пока гарнизоны не сошлись в большую армию. Не всех сможешь остановить, но и не цель это. Нам надобно их задержать. Покуда ты здесь драться будешь, я вернусь к Чернолесью и созову людомаров, и всех, кого смогу. Как первые дожди прольются в Чернолесье, мы выступим против брездов. Не ожидают они такого. Не рассчитывают на силы, которые скрывает Черный лес, оттого сильнее им удар придется. На это вся надежда.
– Как я прознаю, что ты окончил и надобно идти к Холведской гряде? – спросил Варогон.
– Весть я тебе отправлю. То будет вот этот мой ремешок. На нем я три узла завяжу, если все получится, а коли два будет, то не верь гонцу и уходи.
– Куда идти?
– В Равнины и более не заходи в Холкунию Чернолесскую. Как справлюсь я со всем, что мне помешает, тогда пришлю к тебе
