Знали владяне и еще одну хитрость битвы с оридонцами. Любители пик, оридонцы закрывались их остриями сверху, спереди и по бокам, но снизу были совершенно беззащитны. Потому среди владян находились смельчаки, которые бросались в ноги врагу и валили его борцовским захватом. Но время этому еще не пришло.
Оридонцы отступали, оттесняя своих раненых за спину. Они отходили к проему врат в основную башню, с которой на голову наступавших летели стрелы и камни. Но лучники владян не сидели без дела. Со стен по бойницам и сражавшимся во дворе врагам летели стрелы. То тут, то там падали замертво сраженые ими оридонцы.
На Скороходе и большей части его воинов были шлемы с широкими полями. Словно бы щит носили они посаженным на голову.
Оридонцы впервые видели таких воинов и такую систему боя. Они давно всерьез не воевали, а Скороход воевал немало и долго.
Как только враги сгрудились у врат, образовав сплошной строй, несколько брездов, забросив щиты на спины, ринулись вперед и бросились им под ноги. Свои щиты мешали оридонцам бить вниз, а щиты брездов закрывали смельчаков от тех ударов, которые, все же, были нанесены. По одному, а где и подвое брезды подхватывали оридонских солдат и опрокидывали их на товарищей, стоявших за спиной. В мгновение ока образовалась большая брешь в строю, в которую полетели стрелы, топоры и бердыши. Оридонцы дрогнули и побежали. У врат образовалась давка, которую усиливал натиск наступавших.
На плечах бежавших, Нагдин ворвался в нижнюю залу и остановился, пораженный громогласным возгласом. «Трусы!» – рявкнула, казалось, сама башня. – «Смерть вам!» Нечто необоримое сотрясло своды зала и над головой Скорохода, словно бы лопнуло пространство.
Во все стороны полетели расплющенные тела бежавших оридонцев и преследовавших их владян. Тела бились о стены, подобно сосудам с вином и лопались кровавыми брызгами.
– Бежим! – закричали в страхе и оридонцы, и владяне. Все они единым гуртом бросились прочь, позабыв о битве. Лишь во дворе, тот, кто не был в башне, продолжали биться. Остальные же разбежались в стороны, куда глаза глядят.
– Завалить врата! Завалить врата! – кричал Нагди, в ужасе глядя на черный зев башни, скрывавший в себе некое чудовище. Он бросился со спины на ближайшего оридонца и перерубил его попалам. – Завалить врата! – закричал он в лицо своему воину. Тот кивнул и бросился исполнять приказ.
– За мной, кены, гур приказал завалить врата! – закричал воин своим сотоварищам.
Хватая все, что попадалось под руку, а более всего трупы оридонцев, владяне быстро забутили ими врата, створки которых снова оказались закрытыми.
К вечеру следующего дня в крепость вернулись четыре сторожевых оридонских корабля. Их капитаны слишком поздно поняли, что произошло, а потому после непродолжительной схватки, были утоплены за бортом своих же кораблей вместе с командами.
На следующий день к порту подошел флот Морского скорохода, потрепанный злобой Брура и схваткой с оридонским флотом. На портовую пристань по трапу сбежал Эцаних-гел. Он остановился перед Нагдином, глядя на него стеклянными глазами и слегка поклонился.
– Веди меня к нему, – сказал Рыбак. Эцаних-гел кивнул и пошел обратно на корабль.
Он спустился под палубу, туда, где обитал маг, присел в углу и, закрыв глаза, мгновенно провалился в глубокий сон.
Нагдин подошел к большому сундуку и тронул его рукой. Крышка зашипела и открылась. Из нее, в неярком желтом сиянии с легким потрескиванием поднялось тело красного мага. Оно проплыло мимо Нагдина и опустилось на ложе, рядом с которым сидел Эцаних-гел.
Красный маг резко и глубоко вдохнул и открыл глаза. При этом, Эцаних-гел в углу вздрогнул, громко захрипел и повалился на бок, как старая тряпичная кукла.
– Ты принес нам победу? – спросил маг.
– Да, гел, я взял Длинный Столп.
Эцаних-гел обернулся и посмотрел на свое творение-двойника, лежавшего в углу.
– Его глазами я видел три костра, но не победил ты их. Лишь испугал. Я чувствую его рядом, и он почувствовал меня. Скорее, за мной! – Этот вскрик мага был таким неожиданным, что Нагдин остолбенел на мгновение, но Эцаних-гел вытянул руки, шепча заклинание, и в свечении в руках его оказались лук и стрела. Подобно лучу света промелькнул он мимо Скорохода и взмыл на палубу. Рыбак бросился за ним.
Еле различимая средь сизых туч, от замка в Великие воды метнулась длинная косая тень, оставляя за собой шлейф из
