– Не ларги саарарянам да оридонцам помогают, наоборот, те хол-конублам, – пояснила холлара. – Ты присядь. Сейчас и не то услышишь.
– У меня среди Совета есть знакомцы, – продолжал Поорат. – От них я прослышал, что Могта оридонцы остановили, и после этого снега, ему дозволено еще только три ларга захватить, дабы потешиться, а более ни-ни. Как такое свершится, между Могтом и Куупларгом мир настанет, и брезды встанут под знамена ларгов. Последнее, впрочем, из последних задумок, ибо Кин Хмурый так и не может взять Эсдоларг…
– Но замысел иной у них был, – не утерпела холлара. – Где-то за Холведской грядой, за Меч-горой, земли есть, от которых великая опасность всей Владии исходит. В этих землях сила, которую все страшатся. Что за сила это, то нам не ведомо, но именно против нее все объединяются здесь.
– О том, что Могт встанет и уступит, мне давно известно было. До того, как Хмурый подступился к Эсдоларгу, – заговорил Поорат. Его лицо нахмурилось и окончательно приобрело мужские черты. – Не ведал никто, что Эсдоларг такой твердыней окажется.
– Брат сообщил мне, что маг оридонский прибыл с Кином, – вставил свое слово Каум.
– Маг, – усмехнулся Поорат. – Маги! Их множество. Без числа! Беллеры брездские, да и наши хол-холы, – все к Прибрежью пошли.
– Чего же так?
– Огонь пришел во Владию.
– Огонь! – вскричал Каум.
– Огонь, но лишь Прибрежье взял он, а дальше не пошел. Потому и отбыли они все туда. Тревожно.
– Но скажи мне, хол, – заговорила холлара, – твой брат говорил о Варогоне, который помехой стал в Прибрежье. О, не смотри на меня так. Не знал разве, что уши у меня повсюду? Да и сам стережешься не больно-таки. Говори уж, слышали все.
– Да, – поперхнулся Каум, – говорил мне про такое брат.
– Откуда ты знаешь Ветра Равнин? – задал прямой вопрос Поорат. Он и впрямь оказался весьма осведомленным олюдем.
– Да знакомство у нас с ним. С моего… последнего каравана. – Каум осекся.
Поорат победно посмотрел на Урсуну. Та с подозрением посмотрела на Быстросчета и приказала:
– Говори все.
– Нет, – вдруг проговорил Каум и в голосе его зазвенела сталь. – То не для твоих ушей, холлара.
Урсуна была удивлена настолько, что не успела скрыть этого от холкуна.
– Чего же так? – спросила она осторожно.
– Беречься не мне только, но и другим надо. А через язык мой им угроза может быть. Потому и, нет.
– Хорошо. Мы не будем испрашивать у тебя, чего говорить не желаешь. Но без слова твоего о Ветре Равнин, ничего нам сделать путного не получится, – сказал брат холлары.
– Ему доверяй, как мне доверяешь, – добавила Урсуна.
– Скажу, что можно сказать. Варогон делает то, о чем условились. Иная мысль промеж нами была, как поступить, но теперь уж все по-другому пошло.
– Как, по-другому? – теперь спрашивал только Поорат, и Кауму пришло на ум, что именно он и есть главный среди них.
– Хотели мы конублов из Белокостья согнать, да встать там. Но перед тем, ларги и Прибрежье столкнуть, чтобы обессилели она, да против нас уж идти не смели.
– Глупая задумка, – усмехнулся вдруг Поорат. – Не знаете ничего, а такие дела свершить хотите.
– Чего же не знаем мы?
Теперь уже Поорат посмотрел на Урсуну, и та кивнула ему, говори.
– Оридоняне правили и правят Владией, не Могт, и не Комт правил.
– Про то знаю я.
– Про то нынче немало знают, но немногие ведают, что и за оридонцами стоят свои правители. Во тьме они, а потому не видно.
– Чернецы, – сказал Каум, – знаемо.
– Нет, чернецы, как и беллеры, лишь в слугах ходят. Истинные владетели над ними стоят.
– Доувены?
