превосходством в силе и Силе. Чтобы понять это, мне более чем хватило впечатлений от столкновения в шахте. Никакая игра не может дать подобных ощущений, иначе никто не играл бы в такие игры.
– Успокойся, Мак, – пробормотал я, лихорадочно обдумывая варианты. – Ты – Рейван, ты справишься…
Слова эти прозвучали настолько жалко, что я содрогнулся от презрения к собственному страху и слабости. И побежал обратно по коридору: оставалась надежда спрятаться в чулане, пересидеть там, пока Каламит пройдёт мимо, и потом ломануться к лифту…
Дверь чулана завибрировала и прогнулась внутрь от тяжёлого удара. Я высунул голову из-за ящиков, за которыми пытался укрыться. Было ясно, что наивная попытка исчезнуть не удалась.
Из коридора донёсся скрежещущий, металлический, беспредельно жестокий хохот. Дверь, кроша пазы, затрепетала под натиском Каламита.
– Астила!.. – пискнул я в полном отчаянии, инстинктивно хватаясь за единственную доступную соломинку: ведь не случайно Сила соединила нас.
И Астила отозвалась. Тёплая волна прошла по всему моему телу и ударила в голову, так, что я фыркнул и непроизвольно рассмеялся. Сочувствие, ободрение, надежда, решимость добиться победы любой ценой, уверенность, что цена не окажется слишком велика, – всё это и много большее было в той энергичной волне.
Впервые ощутил я на себе действие знаменитой Боевой Медитации. Она была… Она сразу привела меня в чувство. Я оттолкнул в сторону некстати накренившийся ящик и выбрался на середину комнатки.
Нет, я не собирался принимать последний бой: Боевая Медитация не превратила меня в обезумевшего берсерка-суицидника. Она лишь очистила мой разум от ила, мусора, дряни, нанесённых усталостью и страхом.
Следующий мой ход был очевиден.
Я поднял взгляд к потолку, к пластиковой заплате, которой мы с Астилой совсем недавно закрывали прорезанное в броне отверстие.
К тому моменту, как Тар Каламит выбил дверь и с горящим клинком в руке ворвался в чулан, я снова стоял на обшивке «Люцифера», под психоделической цветомузыкой открытого гиперпространства. Из отверстия фонтанировал воздух, но давление быстро иссякало. Ни удушья, ни холода, ни страха я не ощущал. Кровь подсохла, руки перестали дрожать.
Связь в Силе объединила нас с Астилой в одно целое: мне удалось перенять её «ноу-хау» и самостоятельно поставить силовой щит. Теперь я стал недосягаем для врагов. Я жил, я дышал, я смеялся.
Ровно до тех пор, пока в отверстии не показалась уродливая голова с фиолетовой татуировкой и запёкшейся кровью на макушке.
75
Узы Силы.
К сожалению, они работают в обе стороны.
С Астилой мы были связаны, поэтому Светлая Сторона Силы даровала нам возможность выжить в гиперпространстве. Вместе мы стали чем-то большим, срезонировали, подхватили и увеличили мощь друг друга, поставили и поддерживали силовой щит.
Но и с Каламитом мы резонировали: не случайно я чувствовал его через полгалактики, угадывал перемены настроения, предвосхищал движения, которые совершал Тёмный лорд в поисках меня и Астилы. Когда-то «я», Рейван, был его ближайшим другом и учителем… Наверное, между учителем и учеником, если один по-настоящему учит, а другой по- настоящему учится, неизбежно устанавливается особая связь. Тёмная Сторона соединила нас незримой пуповиной, дала преследователю возможность повторить трюк преследуемого.
Когда я сбегал на обшивку, Каламит был рядом – и я позаимствовал часть его силы.
Когда Каламит решился пойти следом – он черпал мою. Уверен, Тёмный Владыка, несмотря на всю свою одержимость, понимал, что делает.
Он выпрыгнул из прорезанного в обшивке отверстия резким уверенным движением, страшноватым в исполнении существа таких размеров. Огляделся, втянул носом не существующий здесь воздух. Глаза его сузились: всё ещё человеческая психика непроизвольно пыталась защитить своего носителя. И Тёмный лорд увидел меня.
Я попятился, отступая от окопа, прижался лопатками к металлической листовой антенне дальней связи, одной из многих, там и тут торчавших на поверхности «Люцифера». Даже стоя в углублении, Каламит выглядел выше меня.
– Тебе некуда бежать… Рейван! – проскрежетал он, выпрямляясь во всём своём Тёмном величии.
– Это большой корабль! – крикнул я в ответ. – Я могу бегать всю ночь! И даже не запыхаюсь! А ты?
Тёмный лорд гулко расхохотался. Выглядел он именно так, как должен выглядеть человек, побывавший под кабиной лифта: грязь, запёкшаяся кровь, рваный комбинезон… Хисс лишился части комбинезона, лицевая пластина выглядела исцарапанной, татуированная кожа на лбу в нескольких местах повисла лохмотьями. Судя по неровному, какому-то измятому черепу, у Каламита была пробита голова, но по-настоящему сильного форсера не смогла остановить даже травматическая трепанация.
Не буду врать, это было страшно. Что можно сделать с человеком, который пережил такое и не потерял способности двигаться? Ровным счётом ничего.
Но оказалось, что и мне было чем удивить этого монстра.
– Тебе по-прежнему есть чем меня удивить, Рейван, – заявил Каламит, озираясь по сторонам. – Ты стал слаб и жалок, теперь я вижу это отчётливо. Но как ты научился сдерживать гипер? Здесь невозможно существовать!
– Ты не знаешь могущества Тёмной Стороны, – совершенно автоматически ляпнул я.
– В тебе нет ни карата Тьмы, – парировал он.
