Зарубив очередного рыцаря, Олег бросил взгляд направо и увидел рядом с собой прикрывавшего его Деда. Вся борода у него была покрыта своей и чужой кровью, шлем сбит, а на лбу красовался свежий шрам, заливавший лицо кровью. Но он продолжал биться, с остервенением глядя на врагов. В это мгновение граф поскользнулся, зацепившись за чье-то тело, и упал. Увидев, что предводитель нормандцев на земле, французы бросились добивать его в надежде переломить исход битвы.
Дед не заметил падения графа, а немногие уцелевшие телохранители не могли ему помочь, находясь далеко от происходящего. Олег оттолкнул от себя очередного французского рыцаря и бросился спасать своего вождя, одновременно зовя на подмогу товарищей. Дед, обернувшись на крик, моментально оценил ситуацию, взревел и ринулся вслед за ним. Приняв на щит, который практически рассыпался, два удара, Олег вонзил меч в самого настырного противника и бросился сверху на графа, закрыв его кусками щита и своим телом. Тут же два копья ударили юношу в спину, но его кольчуга оказалась сильнее. Очередной удар тяжелой секиры по Олегу принял на свой щит Дед, резким движением меча отсек кисть атаковавшему французу.
Строй телохранителей и нормандцев, распавшийся на отдельные схватки, снова сомкнулся вокруг раненого графа плотным кольцом. Воины были готовы принять смерть, но не пропустить рыцарей к своему господину. Как вдруг позади французов послышался победный рев десятка голосов –?это на помощь подоспели воины Харальда. Рыцари, дрогнув и теряя своих на каждом шагу, стали отходить. Отступление походило больше на беспорядочное бегство. Битва была выиграна.
Глава 13
– Сколько людей осталось? – ?Граф лежал перевязанный, с серым от большой потери крови лицом, но в хорошем настроении после одержанной победы.
Все уцелевшие в битве вернулись в замок и приходили в себя.
– Осталось чуть больше сотни воинов, включая тяжелораненых. К завтрашнему утру станет еще меньше. А из десятка телохранителей только трое.
Дед, докладывавший графу, выглядел довольно-таки хорошо, если не считать перевязанной руки и свежего рубца на лице, который уже стал затягиваться розовой корочкой.
– А где наш герой?
– Отсыпается, – пробурчал верный слуга. – Кольчуга была сделана на совесть, так что ранения не особо серьезные. Даже ребра целы –?так, синяки да ссадины.
– Воинов мы потеряли много, но какую победу одержали! – ?Де Сатиньон, казалось, разговаривал сам с собой.
– Герцог Орлеанский остановил продвижение войск и сейчас занимается разведкой территории. Те немногие, кому удалось вернуться, наверное, рассказывают сказки об огромной армии нормандцев, которая разбила их, – присоединился к разговору Харальд. – Наверное, ищейки герцога все ноги себе сбили, снуя по лесам в поисках таковой.
– Это нам на руку. Пока они разберутся что к чему, Бернанд Датчанин соберет войска и не позволит герцогу разорять наши земли. Теперь давайте о насущном. Харальд, ты остаешься в замке и занимаешься комплектованием и приведением наших войск в надлежащее боевое состояние. Думаю, после победы над французами и богатой добычи с желающими подзаработать не будет проблем. Заодно замковую стражу пускай в оборот, хватит проедать мои деньги, пора и им повоевать. Сотников и десятников назначишь по своему усмотрению. Через три месяца, к концу лета, хочу увидеть пять сотен подготовленных бойцов. Денег на них не жалеть, кузнецов заставь работать днем и ночью, но все должны быть в кольчуге, иметь шлем, меч, щит, копье и лук с полным колчаном стрел.
– У нас не осталось телохранителей, только те трое…
– Эх, Дед, – перебил его де Сатиньон. – Вроде немолод и мудрости тебе не занимать, а всего не замечаешь. Ты забыл тех, кто своими телами спас меня в битве, а кто они теперь, как не телохранители? Сколько их осталось?
– Одиннадцать человек, если считать вместе с Олегом, но…
– Что «но»?
– Харальд собирался назначить его десятником.
– Вот и назначишь, теперь он будет руководить моими телохранителями, а ты, Дед, будешь руководить им, заодно передавать все свои навыки и премудрости. Хватит тебе по полям скакать, как молодому, мне твоя голова целой нужна. Ты мне за отца всю жизнь был, сколько себя помню. А ты все в войнушку играешь.
