— Зачем?
— Зачем женщину тащат в лес? — ответил я. — Наивная… Траву будешь рвать для моих кроликов.
— Каких кроликов? — вскрикнула она. — У тебя мыши!
— Да, — согласился я, — мыши траву не едят. Но все равно не отставай. Я позже придумаю, как тебя употребить.
Она догнала, побежала рядом, не отставая, и только когда деревья прорывались между нами, оказывалась сзади.
— Не понимаю, — сказала она, — что у них не так?.. С такими силами могли бы зажать нас в кольцо и уничтожить…
— Еще что, — огрызнулся я бодро. — А кто моих мышек будет кормить?.. На Геращенко я не очень надеюсь, он рассеянный, как все гении. Правда, я вот целеустремленный и собранный, в любом правиле бывают исключения…
Она прервала:
— Это значит, у них либо мобильников нет, либо радиомолчание! Выходит, решение было принято не на самом высоком уровне, и даже не на стратегическом. Какой-то олигарх устроил запрещенную лабораторию и контролирует эту территорию своими частными армиями?
— Насчет армий ты загнула, — сказал я, — это просто сброд с оружием. Подкармливает их иногда, а они так же иногда выполняют поручения. А иногда не выполняют. Восток — дело тонкое, Фатимуха.
— Если нет скоординированности, — определила она, — значит, у нас хорошие шансы.
— Логично, — одобрил я. — А говоришь, что дура… Совсем не дура.
Она посмотрела рассерженно.
— Когда я такое говорила? Что ты брешешь, как попова собака?.. Сейчас куда нацелился?
— Чутье, — пробормотал я, не объяснять же, что уже сканирую через спутники поверхность в ультрафиолете, а сейчас уже и в инфракрасном. — И что-то смутно чувствуется… даже ощущается…
Она буркнула:
— Тебя бы на смену бабке Ванге. Повангуй, повангуй.
— Возьмем левее, — сказал я. — Ух ты, смотри, какие боровики!.. Эх, лукошка нет…
— Что, — спросила она неверяще, — любишь собирать грибы?
— Терпеть не могу, — признался я, — но показал бы людям, а те решили бы, что я такой же дурак, как и они. Грибы собираю, рыбу ловлю, закатами любуюсь, чемпионат мира по футболу жду…
Она проворчала:
— По-твоему, все дураки?
— Нет, — ответил я, — все люди уже достигли венца творения!.. Они такие мудрые, что дальше и переть некуда, только футбол смотреть… Осторожнее, коряга!
Я успел подхватить ее под локоть, она тут же оскорбленно освободилась, но посмотрела на меня несколько странно. Я подумал, что мои мышцы постепенно крепнут, да плюс у нервной ткани по всему телу, как мне кажется, увеличилась пропускная способность, как у московских улиц, когда у машин появились электронные консультанты, помощники и, наконец, водители.
— Стоп, — сказал я, — здесь и примем бой.
Она покачала головой.
— Нет. Их десятки. Легко окружат и уничтожат со спины.
— Мы же не панфиловцы, — возразил я. — Москва от нас далеко. Постреляем малость, уйдем. Пусть окружают пустое, как в Москве на митинге оппозиции, пространство. Тут хорошие и какие красивые кусты… Правда, живописно? Это финикийский можжевельник, а это земляничное дерево, его привезли из Индии еще в древности, но прижилось… Пока все прочешут, уйдем… Хотя от такой красоты уходить жалко, верно?
Она сказала с сарказмом:
— С чего это ты красоту стал замечать?
— И сейчас не замечаю, — признался я. — Просто тебе хочу понравиться. У тебя вон какие сиськи!
— Нет уж, — отрезала она решительно, — мне такие монстры никогда не понравятся. А насчет сисек спасибо, стал замечать. В первый день, помню, вообще у меня на спине искал!
— Это я как князь Андрей у Наташи Ростовой, — признался я. — Люблю классику. Особенно когда поручик в главных ролях.
Земля начала подниматься, мы взбежали наверх, далеко за нами раздалась пара далеких выстрелов.
Ингрид оглянулась.
