В минуты слабости Бетси по-прежнему вспоминала прикосновение его рук, когда он проводил пальцем по ее подбородку, обводил контуры ее плеч. Она чувствовала его пьянящее теплое дыхание у себя на шее. От него пахло сосновой хвоей и теплым солнцем, прогулками в горах. Они целовались нежно, как только можно, и смотрели друг другу прямо в глаза. Студенты в обрезанных выше колена джинсах перебрасывались летающими тарелками, и между ними носилась собака в ошейнике, пытаясь поймать диск. Вдали на фоне лазурного колорадского неба вздымались Флэтайронские утесы, красные скалы. Когда они с Джоном перекатывались, ловя переместившуюся тень, то видели облицованный песчаником фасад Норлинской библиотеки. Ребята с рюкзаками, полными книг, входили через турникет, повернувшись спиной к солнцу, летающим тарелкам и молодой любви.
Над входом в библиотеку были высечены слова Цицерона:
Теперь эти слова преследовали Бетси.
«Мы были просто детьми, – думала она, ожидая прибытия Джона в аэропорту. – И к тому же глупыми».
– Чем могу быть вам полезен? – спросил официант в кафе.
– Капучино с двухпроцентным молоком, – заказала она.
На столике лежала измятая развернутая местная газета «Аспентаймс». Кто-то записал на полях телефонный номер, и Бетси обратила внимание на статью рядом:
Хард-рокеры, готы и хард-дай панки!
Собираемся сегодня вечером в «Кверху пузом».
Блэк-метал-группа «Веном» играет трибьют «Батори».
Батори?
С колотящимся сердцем она принялась читать.
– Вот ты где!
Джон положил свою сумку, схватил Бетси за руки и обнял; несмотря на длительный перелет, его кожа пахла сосновым мылом. Он обнимал ее дольше, чем ей бы хотелось, и наверняка ощутил, как у нее вдруг напряглась спина.
Джон отпустил ее и посмотрел в лицо.
– Ты похудела. Я нащупал твои ребра.
Пожав плечами, Бетси посмотрела на его видавшую виды матерчатую сумку, знакомую со студенческих дней.
– Я всегда худею с наступлением холодов.
– Хм-м. – Он внимательнее рассмотрел ее с расстояния вытянутой руки. – Обычно нет, только во второй половине января, после нескольких недель катания на лыжах.
Бетси отвела глаза. Ей хотелось поднять воротник своей фланелевой рубашки, но она знала: это будет признаком, что она что- то скрывает. За время замужества она научила Джона многому из области психологии.
Тому, что изучила сама, но и тому, чему за годы научил ее отец. Ей не хотелось давать ему ключ к догадке.
– Что такого захватывающего в местной желтой прессе? – спросил Джон, мотнув подбородком в сторону газеты. – Ты выглядела так, будто только что прочла известие о собственной смерти.
Бетси пожала плечами.
Он посмотрел на газету.
– «Батори»?
– Панк-группа. А может быть, готическая. Не знаю.
– Угу. Я слышал про этих ребят – «Батори». Пожалуй, еще в восьмидесятые. Давай-ка что-нибудь съедим. Не могу есть дрянь, которую они подают в этих упаковках.
«Джон во всей своей красе», – подумалось ей. Его не взволновало, что в газете появилось имя Батори или что газета оказалась раскрыта именно на той странице, где размещено это объявление.
«Совпадение», – сказал бы он, если бы она пристала.
После того как брак распался, Джон защитил диссертацию по математической статистике в Массачусетском технологическом институте и не верил в многозначительные совпадения. Совпадения относились к вероятности – в статистике она обозначалась как маленькая
В статистике это называется выброс.
На Бетси нахлынула волна горьких воспоминаний – сверхрациональный склад ума ее бывшего мужа сталкивался с ее
