– В данном случае я больше склонна доверять ему, нежели каким-то яйцеголовым.
– А вот эт правильно, – усмехнулся Матвей, обнимая её за плечи. – Этим уродам вообще доверять нельзя. А теперь, мамзель генералка, какие у нас планы?
– Простые, как перпендикуляр. Отправляемся домой. Вы, оба, заваливаетесь пузо чесать, а я попробую придумать что-нибудь вкусненькое, – решительно ответила Дана.
– А можно внести коррективы в столь увлекательный план?
– Ну, попробуй.
– Тогда пузо будет чесать Рой, а я попробую тебе помочь.
– Нефиг, нафиг. На кухне и так не развернуться, – решительно отказалась девушка.
С того момента, как они начали жить вместе, Дана с удовольствием играла роль хозяйки дома. Ей нравилось вести хозяйство и содержать дом в образцовом порядке. Даже генерал, пару раз побывав у них в гостях, с удивлением отметил, что подобный образ жизни сильно изменил его сумасбродную доченьку. Отозвав Матвея в сторону, он кивнул на дверь в дом и, разведя руками, сказал:
– Ты колдун или как?
– В смысле? – не понял Матвей.
– Я собственную оторву узнать не могу. Ты что с ней сделал?
– Ничего. Это просто реализация того, для чего женщина предназначена изначально, – усмехнулся проводник.
– Ты сейчас с кем разговаривал? – рассмеялся в ответ Лоскутов. – А вообще, я давно её такой счастливой не видел. Постарайся сохранить это.
– К сожалению, это не от меня зависит, – вздохнул Матвей, и генерал, сообразив, о чём он говорит, мрачно кивнул.
Несмотря на кажущееся окончание войны, их сражение ещё не закончилось. Избавившись от врага внешнего, они столкнулись с врагами внутренними. Ими оказались и бывшие заключённые, разбежавшиеся из зон и тюрем. И мародёры, безжалостно грабившие разбитые дома и выбрасывавшие на улицу все найденные тела. И быстро расплодившиеся хищники. И даже иностранные банды, налетавшие на приграничные поселения.
Именно из-за них военным пришлось в срочном порядке возводить вдоль границ укрепления и начать постоянное патрулирование. Банды уничтожались, мародёров расстреливали на месте, на хищников устраивали облавы, но вскоре всё начиналось сначала. Людей катастрофически не хватало. Все желающие и способные держать в руках оружие давно уже служили в тех или иных подразделениях силовых структур. Впрочем, структура давно уже была одна. Армия. Всё остальное деление командование посчитало лишним дроблением сил.
И вот теперь Дана, решив воспользоваться состоянием Матвея, поспешила как можно полнее восполнить собственный долгий простой. С порога она загнала обоих по местам, позволив только Матвею принять душ, а сама отправилась на кухню. Вскоре оттуда поплыли такие запахи, что и Матвей, и Рой дружно начали принюхиваться и с интересом поглядывать в сторону кухни. Наконец, не выдержав, Матвей заглянул в царство подруги и, выразительно покрутив носом, спросил:
– Дана, мы есть скоро будем? А то мы рискуем захлебнуться.
– Чем? – не поняла девушка, старательно процеживая что-то через сито.
– Собственной слюной.
– В койку. Как будет готово, подам, – скомандовала девушка, мимоходом целуя его в нос.
Блаженное безделье длилось полторы недели. Генерал словно забыл об их существовании. С базы не поступало никаких вызовов, а в деревне давно уже воцарились порядок и спокойствие. Друг от друга Матвея и Дану отрывали только Рой и Мышка с Баком. Девочка регулярно заходила к проводнику, чтобы показать ему достижения щенка и получить очередные указания. Рой, резко повзрослев за последние месяцы, уже не так активно принимался играть с молодым боксёром, предпочитая поваляться в тени.
Чаще всего их игры происходили так. Огромный ротвейлер ложился на бок, а молодой и очень подвижный боксёр, принимался нападать на него со всех сторон, пытаясь ухватить за ухо или шею. В ответ Рой встречал его оскаленной пастью, вертя головой во всех направлениях. Только иногда, когда Бак заходил со спины, он вынужден был перекладываться на другой бок, и всё начиналось сначала. Эти поединки могли продолжаться часами.
Наблюдая за ними, Матвей то и дело пояснял Мышке смысл того или иного движения, указывая на точность и своевременность бросков или укусов. Впрочем, назвать это демонстративное лязганье клыками настоящими укусами было сложно. Проводник отлично знал, на что способны челюсти его пса. Для Бака же эти игры были своеобразным тестом на реакцию и скорость соображения.
