расколотить. Проведя по промокшему днищу ладонью, он скривился и протянул руку Стрижу:
– Понюхай, а то я не пойму, что разбилось.
Приятель шарахнулся от эскулапа, как от чумного.
– Ведушка, тогда ты, – с жалобным выражением на помятом лице попросил Док.
– У меня насморк, – попятилась я.
– Тебе жалко, что ли, понюхать? – обиделся бородач.
От обнюхивания профессорской длани меня спасла Свечка. Она вкатила во двор на огромном вездеходе, вызвав переполох в курином царстве. Махнув мимо нас, лихая водительница остановила черный автокар точно перед крыльцом и перекрыла проход. Потом Свечка на удивление грациозно сошла с высокой подножки, и у меня в душе шевельнулось раздражение. Как любую другую женщину, меня крайне злил цветущий вид себе подобной особы.
– Изыди, – пробормотал едва слышно Стриж, когда визитерша растянула ярко-карминовые губы в приветственной улыбке.
– Как вижу, шайка в сборе? – бодро произнесла женщина и обратилась ко мне: – Леда?
– Веда, – терпеливо поправила я.
– Никого еще не убила? – с милой улыбкой удостоверилась визитерша.
– А ты? – любезно уточнила я, чуть склонив голову набок. Серые глаза Свечки недобро блеснули, и, резко развернувшись, она направилась к дому. В гробовом молчании мы следили, как женщина гибко протиснулась у крыла автокара и прогрохотала каблуками по деревянным ступенькам.
– Надо потом углы освященной водичкой попрыскать, – задумчиво предложил Стриж, – чтобы сглаз снять.
– Не поможет, – отозвался Док, прижимая к груди чемоданчик.
– Говорят, если в притолоку воткнуть иголку, – неожиданно припомнила я наставления бабушки, сильно верившей в деревенскую магию, – то ведьмы забудут дорогу в дом.
– Чтобы эта забыла дорогу в наш дом, – с сожалением признал Стриж, – придется ей хорошенько по голове шарахнуть.
Мы примолкли, разглядывая обшитый деревянными рейками фасад, и прикидывали в уме, насколько соблазнительна эта идея.
– А когда вернется Ратмир? – вдруг рассеянно уточнил Док, вытирая перепачканную руку о замызганный платок.
– Думаешь, если избавимся от Свечки до его приезда, то он не узнает? – полюбопытствовала я.
– Он повез Любаву в лицей, так что не успеем… – вздохнул Стриж.
Тут во дворе появился спортивный автокар. Когда он затормозил, и Ветров-старший выбрался из салона, мое сердце бухнуло в пятки.
– Заходите в дом, – мимоходом пригласил он, даже не глянув в мою сторону.
– Ратмир, постой! – позвала я. – Есть разговор.
Ветров помедлил и бросил через плечо раздраженный взгляд.
– Сейчас?
Я дернула плечом, уверенная, что позже мне не хватит смелости даже промычать в его присутствии.
– Говори, – сжалился он.
Я покосилась на приятелей:
– Наедине.
– Ладно, Док, пойдем, – тут же ретировался Стриж.
– А у вас какие-то секреты? – не понял профессор.
– Пойдем. – Приятель потащил упирающегося эскулапа в дом. – Проверим, что ты там разбил.
Когда мы остались с Ратмиром тет-а-тет, он сунул руки в карманы и принялся разглядывать носы своих ботинок, демонстрируя абсолютное отсутствие интереса к тому, что я собиралась сказать. Я вдруг оробела и забыла речь, отрепетированную в ванной комнате. Зря только полночи придумывала, надо было хоть шпаргалку на ладошке нацарапать.
– Ну и? – нетерпеливо подогнал меня Ветров-старший.
– Для чего ты рассказал Свечке, что во мне просыпается черная магия? – выпалила я.
– Она способна помочь.
– Но мы оба знаем, что она не поможет.
Некоторое время мы недовольно смотрели друг другу в глаза и молчали. Я не знала, какими словами попросить о помощи, а Ратмиру надоело ждать – он развернулся и просто направился к крыльцу.
