были задвинуты в самую глубь. Чистые, сияющие, холодные и сухие. Лиз сидела и наблюдала за мной, сложив руки на коленях. Я сердито уставился на нее, но не заметил в выражении ее лица ни намека на ложь. Она смотрела на меня спокойно и терпеливо. Я закрыл дверцу шкафа с подчеркнутой аккуратностью.
– Что-то здесь происходит, – сказал я.
– Дэвид… Здесь ничего не происходит. Это все у тебя в голове.
– Возможно. Но я был там… Я был в 1886 году еще сегодня утром. Разговаривал с молодым мистером Биллингсом почти десять минут. Я видел его передо собой, как вижу сейчас тебя. И посмотри, что Кезия Мэйсон сделала с моим лицом.
– Ты сам поцарапался, вот и все.
Я подошел к маленькому зеркальцу в сосновой рамке, висящему рядом с кухонной дверью, и всмотрелся в свое отражение.
– Либо я схожу с ума, либо меня разыгрывают.
– Дэвид, ты не сходишь ума. Это стресс, вот и все. Ты так много слышал о Буром Дженкине и мистере Биллингсе, что придумал целую историю про них. Это своего рода бегство от реальности. Довольно распространенный симптом при стрессе.
В этот момент раздался звонок в дверь.
– Это, наверное, сержант Миллер, – сказал я. – Вот и посмотрим, что к чему.
Я подошел к двери и открыл ее. Но это был не Миллер. В солнечном свете стоял, благодушно улыбаясь, Деннис Пикеринг. Живой и невредимый, такой же реальный, как и я. Солнце блестело в пушистых волосках его ушей, на зеленом кардигане виднелись пятна от овсянки.
– О, доброе утро, Дэвид! – бодро произнес он. – Я просто пришел извиниться за прошлый вечер!
Я открыл рот и снова закрыл. Мне показалось, что у меня резко поднимается температура. Я пожал плечами.
– Дело в том, что мои дамы устроили из украшения церкви такую канитель, что я не смог уйти. А после обеда почувствовал, что слишком устал для охоты за призраками. Но я могу прийти сегодня вечером, если хотите.
В глубине души я ожидал, что он растворится в воздухе у меня на глазах. Но он продолжал разговаривать и улыбаться и выглядел вполне реально. Я видел, как его ослепили. Как вспороли живот. Я видел это, клянусь всем святым. Я зашел в море и отправил его тело во тьму. Я слышал, как его выпотрошенная брюшная полость заполняется бурлящей морской водой. Тем не менее он стоит тут, на пороге, и, улыбаясь, болтает со мной.
– Думаю, практически все, что вы здесь пережили, можно объяснить естественными причинами, – сказал он. – Люди ведь такие суеверные создания. Мы скорее поверим в сверхъестественное объяснение, чем в научное. И все же научные феномены по-своему не менее удивительны. В конце концов, все это дело рук Божьих, не так ли?
– Да, – ответил я. – Полагаю, так оно и есть.
– Что ж, – просиял он, потирая руки. – Тогда не буду вас больше задерживать. У вас, наверное, полно работы. Покраска, обновление интерьера! Фортифут-хаус нуждается в подтяжке лица!
Он подошел к своему «Рено» и забрался внутрь. Я увидел, как он, наклонившись набок, ищет в карманах ключи. Через минуту он открыл дверь и снова вылез из машины.
– Что-то не так? – спросил я.
– Да… Кажется, я потерял ключи от машины.
Я окинул взглядом подъездную дорожку.
– Нигде не видно. Но они, наверное, где-то здесь. Может, вы выронили их в машине.
Он заглянул в салон:
– Нет… Похоже, их здесь нет. Наверное, лучше я вернусь домой пешком и возьму запасные.
Я подошел к машине.
– Они могли упасть под сиденье, – предположил я. Открыв водительскую дверь, я заглянул под оба передних сиденья, но ключей нигде не было.
– Что ж, не беспокойтесь, – сказал Пикеринг. – Идти здесь недалеко.
– Я мог бы вас подбросить, но… – я кивнул на свой разбитый «Ауди», и Пикеринг сочувственно пожал плечами. Он направился по подъездной дорожке к дороге, у лавровой изгороди оглянулся и помахал мне на прощание.
Возможно, это был оптический обман. Мираж, вызванный теплым летним воздухом, поднимавшимся над щебнем. Но на долю секунды мне показалось, что Деннис Пикеринг похож на кого-то совсем другого – маленького, мрачного и сгорбленного. Но он исчез за изгородью, прежде чем я смог в этом убедиться.
Я выбежал вслед за ним на дорогу и посмотрел ему вслед. С виду это был все тот же Деннис Пикеринг – редеющие волосы,
