которыми в ряд поместится дюжина воинов.
На другом конце у стены возвышается каменный саркофаг. К нему ведет пять ступеней. Глумдар шел, тщательно обдумывая, какие вопросы будет задавать. Под ногами хрустят кости случайно забегавших сюда зверей и птиц. Волшебник знал – стоит им наверху подойти к дверному проему, как дальше их уже ведет мощь похороненного здесь колдуна. Она, точно сильнейший запах, притягивает и ведет их до самого саркофага, где костей на каменном полу больше всего. Костей, что остались после трапезы колдуна.
По мере того как маг шагал к саркофагу, посох освещал все больше разбросанных по полу костей. Взгляд волшебника зацепился за… человеческий череп. Глумдар порадовался, что эта мощь не действует на сильных волшебников, иначе ему давно бы пришел конец.
Он принялся рисовать пальцами в воздухе магические узоры. Вокруг саркофага вспыхнула голубым огнем огромная паутина, высветив магическую вязь, выбитую на каменном гробе.
По склепу прокатился вздох.
– В который раз ты накладываешь удерживающее заклятие, – произнес голос. – Забыл, что я от саркофага не могу отойти дальше чем на пять шагов?
Глумдар увидел бледно-серебристый силуэт человека. Он сидел на ступеньках у саркофага.
– Привычка перестраховываться, Иона. – Маг остановился перед воздвигнутой им светящейся сетью из паутины. – Я бы спросил, как поживаешь. Но вряд ли ты сочтешь это уместным.
– Оставь, – отмахнулся призрак. – Что привело тебя на этот раз?
Он по-прежнему сидит на ступеньках, не сводя взгляда с Глумдара. Маг сразу подметил, что вид у призрака обреченный. Как же – один из могучих колдунов древности. Ему бы жить и жить, искать, исследовать, изменять мир. Но смерть пришла рано – проскользнула в яде от руки женщины. Глумдар прочел эту историю в древних книгах. Теперь Иона ненавидит женщин и тоскует по привычной жизни. Тоскует по времени, когда мог ставить себе цели и достигать. Увы, ни предчувствовать, ни предотвратить свою смерть он не смог. Зато в последний миг успел принять эликсир, даровавший бессмертие вне тела.
Глумдар опустился на лежавший в углу камень.
– Я чувствую возмущение в магическом поле, Иона.
– Возмущения бывают разные. Что конкретно ты чувствовал?
Глумдар ответил хмурым взглядом.
– Вновь появился давно погибший недруг. Женщина. Очень сильная волшебница.
Призрак внимательно всмотрелся в лицо Глумдара.
– Она эльфийка?!
Волшебник примирительно поднял руки, поняв, что только что более сильный, чем он, маг покопался у него в голове. Мало кто мог пробить ментальную защиту, которую Глумдар выставлял рефлекторно каждый день. Но Иона Сандоларский – маг древний и очень сильный. Заставший еще старые царства и знавший других величайших магов того времени.
– Знаю, тебя отравила именно эльфийка и ты их ненавидишь. Но мне нужна помощь. Дай хотя бы зацепку.
– Я слышал о Черане Талар, – сказал призрак, помедлив. Он принялся неспешно ходить от одной стены до другой и назад, размышляя. Каменного пола его ноги не касались, отталкиваясь от воздуха. – Она хотела заполучить Золотой Талисман. – Он остановился и посмотрел на Глумдара. – Так вы ее убили?
– Да, но подозреваю, что она выжила. Хоть и пока не знаю как.
Призрак подплыл к саркофагу и опустился на ступеньки рядом, сел.
– Расскажи, что было сразу после ее гибели. Было ли что-то, связанное с ней? Может, оставались ее вещи или родня? Давай ради такого я не стану лезть к тебе в голову.
– Остался новорожденный сын, которого я подбросил другим.
– Это все?
– Я передал мальчику талисман – подарок от матери. Он и сейчас с этим камнем не расстается.
Призрак впился взглядом в его лицо. Глумдар решил, что тому на самом деле интересно – хоть чем-то можно заняться, когда обречен навеки оставаться в собственном склепе.
– Что за камень?
– Леомун, – сказал он.
Призрак гулко рассмеялся.
