чтобы она закрывала нижнюю часть лица.
– Почему бы и нет? Идешь со мной?
– Ты сдурел? – выдохнул Валид. – Захотелось стрелу в спину? Или яд в кофе? Давно за тобой убийцы не бегали?
Амин усмехнулся.
– Не бойся, ничего со мной не случится, – и прошел к поручням – туда, где внизу покачивалась маленькая лодчонка перевозчика, готового за небольшую плату отвезти с корабля на берег. С десяток таких же лодок сновали между другими кораблями – гавань Йялы была богатой и, соответственно, большой.
Валид сжал кулаки, но, шипя, полез в лодочку вслед за Амином. И угрюмо молчал всю дорогу, портя настроение.
Амин не обращал на него внимания, осматриваясь – шум и яркие, разнообразные краски порта были приятным подарком после недельного путешествия по морю. К тому же лет десять назад, еще ребенком, он бывал в Йяле – на празднествах во славу нового шейха. Амин вспоминал и шумные улочки, и пахнущий куркумой и эвкалиптом базар, куда юный шехзаде удрал от отцовских телохранителей. С тех пор Йяла ничуть не изменилась.
– Я никогда не смогу понять вас, людей, – вздохнул тихонько Валид час спустя, прогуливаясь вместе с Амином по людному рынку. Открытому – а пекло так, что не спасал и время от времени поднимающийся ветер – сухой и горячий, пропитанный пылью. Земля дышала жаром, и даже в тени от него некуда было деться.
Амин проводил заинтересованным взглядом закутанную в хаик девушку с кувшином на голове и промолчал.
– Вот смотри: ты видишь, как разбойники прячут награбленное в пещере, потом она закрывается, и разбойники уезжают, но ты слышишь слово, отворяющее пещеру. Что ты сделаешь, когда разбойники уедут?
– А, я знаю эту сказку, – воодушевился Амин, направляясь к лавке со сладостями. – Там еще кувшины были. К чему это ты?
– К тому, что только человеку придет в голову тут же бежать к пещере и орать, чтобы та открылась, – отозвался Валид, пиная камешек. Тот угодил в стоящего справа верблюда, но «корабль пустыни», разомлевший под дневным зноем, только лениво качнул головой, пожевывая губы.
– А что такого? – оглянулся Амин. – В ней же сокровища, а он нищий… Валид?
Мальчик одарил его красноречивым взглядом и резко остановился.
– Прогуляюсь-ка я дальше один, – буркнул он. – Если тебя вдруг снова будут убивать, зови погромче… смертный.
– Валид! – вскинулся Амин. – Что случилось? Давай, я куплю тебе лукума…
Но мальчишка уже нырнул в толпу и был таков.
Амин покачал головой и побрел дальше один. Странно, но без пыхтящего за спиной мальчика прогулка уже была не в радость.
Чайхана неподалеку от рынка, куда Амин зашел – честно говоря, в надежде наткнуться на Валида – была переполнена и гудела как пчелиный рой. Но мальчишки в ней не оказалось – хотя именно такие претенциозные чайханы Валид и любил. Уходить Амин не стал – устроился в уголке, попивая ароматный кофе с корицей и перцем.
Валид наверняка вернулся на корабль. Или ошивается в местном храме. Хотя в Йяле поклоняются Аллат – как и во всей Ямме. А в храм Аллат Валид вряд ли заглянет. Тогда остается корабль. Впрочем, на самом деле мальчишка может быть где угодно… И что с ним в последнее время? Чем ближе к Гарибе, тем сильнее мрачнеет Валид. Что может так не нравиться мальчику-фениксу? Колдун, когда-то сумевший поймать его в клетку и потребовавший вечную жизнь, или…
Сидящая неподалеку у ширмы с журавлями подвыпившая компания громко захохотала, привлекая внимание. Юноша невольно оглядел их – молодые, явно богатые, может, даже приближенные сына местного шейха.
Амин отвернулся было, но краем глаза поймал предмет смеха веселых сайедов.
«Предмет» был мальчиком возраста Валида, но ниже ростом и худой, как тростинка, – если не сказать болезненно тощий. Одетый в простенькие шальвары и курточку, он пытался танцевать что-то похожее на танец Валида. Но у Валида получалось не в пример изящней. Ломаные движения этого мальчика глаз не радовали совершенно.
Амин закусил губу, когда кто-то из сайедов толкнул мальчика, заставляя покачивающийся у него на голове поднос накрениться. Виноград и финики посыпались на пол, мальчик рухнул на колени. Кто-то из друзей-выпивох пнул его, мальчик зажмурился и пополз к тому, что сидел во главе стола – очевидно, хозяину: на шее мальчика тускло поблескивал грубый железный ошейник.
Амин закрыл глаза, но не выдержал, когда раздался тихий свист и сдавленный вскрик и такие же сдавленные извинения вместе с просьбами пощады и милости.
Подхватив поднос с кофейником и чашечками, Амин направился к веселящейся компании.
Клетчатая доска с игральными фигурками и разноцветными фишками, стоящая посреди их стола зазывно блеснула, привлекая
