– Фредди, заканчивай это.
– Вот же дура-девка. Говорил ведь ей…
– Эбигейл, сядьте на место, пожалуйста.
Голоса, практически одновременно зазвучавшие с разных сторон, слились для девушки в неразборчивый гул. Кто-то коснулся плеча, но она не стала открывать глаз и оборачиваться. И тяжелой руки, уже не сжимавшей ее пальцев, не отпускала, держала, словно так можно было что-то еще удержать…
– Джек, ты меня слышишь? Не забывай, ты должен слушать только меня. Сейчас ты вернешься…
Дверца в прошлое, распахнувшаяся на несколько минут, закрывалась.
– Джек, ты слышишь?
Механическая рука ожила, пожала легонько ее ладонь. Высвободилась, и твердые пальцы осторожно стерли со щек слезы.
– Джек, ты…
– Я слышу, – ответил он резко подошедшему вплотную магу. Хрипловатый, похожий на металлический скрежет голос уже не напоминал ничем тот, другой. – Эксперимент закончен?
– Да, но я думаю, нам нужно обговорить детали. Эйден был не в том состоянии, чтобы анализировать что-либо, но ты, возможно, сумеешь разобраться в том, что же он на самом деле видел.
– Обговорим после.
Джек поднялся с кресла. Как раз вовремя: Эбигейл почувствовала, как у нее подкашиваются ноги, и она наверняка упала бы, не поддержи он ее.
– Уведи меня отсюда, – прошептала одними губами девушка. От внезапного осознания, сколько посторонних людей стало свидетелями ее поступка, которым она невольно созналась в страшнейшей своей тайне, Эби замутило, и жар прилил к лицу, в мгновение осушив протянувшиеся от глаз до подбородка влажные дорожки. – Уведи.
Щекой прижимаясь к плечу Джека, она робко огляделась. Мэтр Фредерик смотрел в сторону, размышляя о своем, о тех самых «деталях», должно быть. Госпожа Адалинда задумчиво гладила запрыгнувшую ей на колени кошку. Вероятно, им и дела не было до чужих грехов и секретов. А вот лысый лжеповар глядел прямо на нее. И взгляд его Эби не понравился.
Миг назад она хотела сбежать из этой комнаты, но теперь вдруг подумала, что терять ей все равно нечего. Отстранилась от верного помощника (но руки его на всякий случай не отпускала) и развернулась всем телом к укоризненно покачавшему головой мужчине.
– Так что это вы мне там говорили, господин Блэйн? – Голос, которому дoлжно было звучать гордо и с вызовом, дрогнул, но девушка стиснула упрямо зубы и глаз не опустила, продолжая взглядом требовать ответа.
– Какая теперь разница? – поморщился повар.
– Никакой. Так и скажите. А то все намеками да намеками. Мол, знаю я что-то такое… Что же вы такое знали?
Мужчина поднялся. Поглядел, будто ища поддержки, на магов, но те вмешиваться не спешили. А Эби теперь не желала отступать.
– Говорите, господин Блэйн. Я же ведь дура, недомолвок ваших так и не поняла.
– Что дура – поняла, уже хорошо, – выцедил лжеповар. – В другой раз умнее будешь. Не свяжешься с очередным негодяем.
– С негодяем? – Злость вскипела в душе. Злость и обида: негодяй или нет – это ей решать. Девушка вырвалась от Джека, который сам теперь держал ее и даже пытался утащить тихонечко, и ринулась к повару, который и не повар даже, а лгун похлеще магов, так что не ему кого бы там ни было судить. – Что же он вам сделал, что сразу – и негодяй? Мертвого-то оговорить много ума не надо. И совести тоже.
Последней фразой она его зацепила. Мужчина сердито нахмурился и задышал тяжело, широко раздувая ноздри. Сперва сжал губы, словно собирался молчать до смерти, а после вздохнул, со значением так: сама, мол, напросилась.
– С совестью, Эби, у меня свои счеты, – проговорил он почти отечески, как когда-то. – А у Эйдена свои были. И его совесть многое ему позволяла. Например, дурехе такой же, как ты, голову вскружить, поиграться вволю и бросить, как говорят, в интереснейшем положении. А то, что она после этого руки на себя наложила, так это уже на ее совести, а не на его.
Эбигейл сжала кулаки. Рот открыла – крикнуть ему, что ложь это все, и не единому слову она не верит… Только кого этим обманешь? Не себя – уж точно.
Развернулась молча и пошла прочь из гостиной.
В комнате, в той, где провела ночь и все утро, села на постель и закрыла лицо руками. Не плакать – спрятаться. От прошлого, от настоящего. От будущего, которого сейчас для себя не видела.
