Подле себя ее не оставил, знал, как поведет себя фурия при встрече, и злить Амидд лишний раз не хотел. Дымку с глаз снял почти мгновенно, но все равно лица незнакомки не уловил, лишь край то ли черного, то ли темно-синего мундира и светло-русую косу.
— Ддинноволоска, — хмыкнул Герберт и подозвал к себе куку.
— Слушаю. — Тварька повисла на дверном косяке, с интересом поглядывая на него.
— Лицо видела?
— Не-а, — мотнула головой, так что уши звучно хлопнули.
— Ауру, мундир, глаза?
— Хозь-зяин, не поверишь! — всплеснула она лапками. — Я на минутку отошла, чтоб спровадить стадо ваших посетительниц, возвращаюсь, вам сообщить об Амиддарии, а тут…
— Что?
— Дымка! — воскликнула теневая. — И не пробитьсь-ся сквозь нее.
— Настолько сильная защита? — удивился разведчик, уже предчувствуя охоту.
— Дя нет, это настолько й-я слабай-я… — И со вселенской обидой на морде: — Ты, хозь-зява, мень-ня со вчерашнего утра не кормил.
— Кто-кто? — переспросил Гер, и его вопрос потонул в учтивом и громком стуке.
Тук-тук-тук!
— С тобой потом договорю… симпатяшка, — пообещал он едко, вспомнив, как в послеобеденном кошмаре Сумеречная называла тварьку и как эта самая нежить просила себя величать в коридоре вчера. Совпадение, не иначе. — А сейчас сгинь.
— Как прикажешь!
Мне крышка. Мне крышка надгробная! Уж теперь, пообещав, он меня точно найдет.
Я ходила из угла в угол по своей комнате, куда меня провел предусмотрительный и сверх меры обязательный Его Высочество. Он же пытался морально поддержать мой дух в нелегкое время «переживаний» о Гере.
— Сумерька, не волнуйся, он действительно очень быстро окажется в строю. Ты даже не заметишь.
Знал бы Равэсс, из-за чего я себе места не нахожу, заговорил бы иначе. А так… Я по комнате наворачивала все новые круги, а он их тщательно отслеживал, убирая с моего пути то стол, то шаткую тележку с колбами, то кипу книг, в том числе и неприкаянные — по играм Смерти.
— Послушай, — переложив три тяжелых тома на подоконник, капитан команды запасных сложил руки на груди, — твое чувство вины просто нелепо. Вначале перед Гирби извинялась, теперь переживаешь за Дао-дво… А может, хватит? Он взрослый мужчина и знал, на что идет.
— На самом деле не знал и даже не догадывался, — уточнила я и вновь прикусила губу.
Да разве в этом причина моей суеты! Я развернулась и пошла в направлении, противоположном первоначальному, насчитала еще пять шагов, пока передо мной не появилась преграда. Могучая, в мундире.
— Намина, ты глупишь. — Его Высочество уверенно взял меня за плечи и даже чуть-чуть встряхнул, заглянув в глаза: — Представь, что все будет хорошо. Потому что все будет хорошо в любом случае.
— И это мне говорит смертник? — Я скептически изогнула бровь.
— Стоит отметить, что участвовать в играх я обязан с рождения. Слишком много на моем счету веков, надо бы урезать. — Произнес он это с кривой ухмылкой, совершенно ему не идущей, а затем неожиданно улыбнулся. — Но тут есть плюс… я в запасных!
— Велика радость, — фыркнула беззлобно. — Если Тэннона подкосит, ты будешь играть за него.
— Не подкосит. Он обязан соответствовать статусу — наследный принц, будущий король, — хмыкнул высокородный многоликий и опять меня встряхнул. — И мой тебе совет на будущее: ищи хорошее во всем. Вообще по жизни пригодится и особенно в ближайшие две недели.
— Почему? — И глядя в глаза Его Высочества, я поняла, что Гер не единственная моя проблема.
— Видишь ли, на нарушителей, освободивших трех смертников из пожизненного заточения, охота открылась не только в стенах академии.
— А где еще?
— Личностями освободителей заинтересован император, — невнятно произнес он, удерживая меня на весу. Ноги попросту
