– Остричь нужно короче. По самые уши.
– Графитовый, – попытался вступиться Его Высочество, но был перебит истошным воплем:
– Не надо трогать уши! – Объявившаяся на столе кука вцепилась в свою гордость и как щиты выставила вперед: – Хозь-зяин, бь-бяка, ты и так Сумерьке волосы порезал по самые не балуй!
– Да уж, – отозвался недовольный Бруг.
– Еще чуть-чуть… – протянул Барон.
– И будет мужик, – согласился Гер, абсолютно не обращая внимания ни на взгляды смертников, ни на сердитое сопение теневой.
– Оставьте, – попросила я, оглядев команду, и знаком подозвала подавальщика. – Порежу, если нужно.
Лица собеседников вытянулись, и за столом стало тихо и напряженно, да так, что даже сплетник полуоборотень не решился к нам подойти, спрятался за колонной. И я бы долго рассматривала струхнувшего служащего столовой, а смертники меня, если бы Равэсс не спросил:
– А что между вами произошло, Намина?
– Ничего.
– Врешь, – отрезал он.
– Умалчиваю, – не согласилась я и, совсем позабыв, с кем в команде состою, пробурчала: – Всего-то чуть насильно не попробовала «Призыв душ».
Теперь у всех них широко открылись глаза, в том числе и у подавальщика, едва удержавшего в дрогнувших руках поднос. Тишина за столом стала какой-то звенящей или, вернее, пищащей. А капитан команды не сразу смог задать свой вопрос, посмотрел на меня, затем на коротко стриженного, позвал:
– Графитовый?
– Даже рассказывать не хочу, – отозвался Дао-дво тихо и как рявкнет: – Сайлас, хватит греть уши, тащи сюда свой хвост и меню!
Озвучив пожелания и получив заказанное, мы принялись за завтрак. Смертники коротко переговаривались между собой, шутили, делились впечатлениями от последней тренировки. Я молчала, изредка улыбаясь, Гер же был безмолвен и сумрачен. Я бы к нему такому не подходила, но, оказывается, в городке были либо бесстрашные смельчаки, либо стремящиеся стать безголовыми глупцы. Вот один такой окликнул разведчика и заплетающимся языком полюбопытствовал:
– Дао-дво! Слышал, ты перешел третью вершину видового круга…
– И? – отозвался метаморф таким тоном, от которого кусок застревает в горле. Собственно, в этот миг трое за ближайшим столом и подавились, но это не смутило любопытного. – И как? Научился?
– Да.
– Ползать?
– Именно.
– И в ходе освоения лишился волос? – раздалось из другого угла столовой.
– Хвоста, – не стал многоликий скрытничать и, посмотрев на меня абсолютно безразличным взглядом, сообщил сущую нелепость: – Сумерька, ты мне его отработаешь через… – И мой браслет как по заказу нудным голосом завершил фразу метаморфа: «Через шесть часов».
Я закашлялась от неожиданности, а коротко стриженный мрачно заверил:
– Не пугайся ты так, начнем с азов.
Таррах разорви эту девчонку!
С самого первого дня знакомства она уничтожает все его планы, превращая в руины дальнейшую жизнь. И ладно бы рушила их без остановки раз за разом, он – разведчик, в силу профессии быстро бы к такой системе привык. Но нет! Поганка всякий раз делает перерыв, обнадеживает краткосрочной или долгосрочной передышкой, чтобы он, Дао-дво, привык к изменениям, предположил, что все спокойно, и вновь что-нибудь «построил». А после с наивностью, более похожей на идиотизм, рушит все до основания.
Потеря сотни лет? Таррах с ней, Гер свыкся. Опекунство, учеба в одной академии? Проклятье! Но Тиши так «просил», что не отказать. Участие в играх Смерти? Что ж, чему быть, того не миновать. Но все последующее… Он думал защитить девчонку от игр, так оказия на них напросилась сама. Решил втихую использовать малявку для отвлечения соглядатаев, а Сумеречная вскрыла свой дар и наградила опекающего наговором. Паршиво, но в этом он также нашел плюс, и не один. Чего только стоит тетрадь и поцелуй некромантки! Но вот почти довольный оборотом дел и собственным резервом, он добрался до бесценного сборника советов и что
