Нат кивнула. Она была готова к подобному раскладу. У нее в ушах зазвучали слова Уэса: «Его занесет, он захочет покрасоваться… и тогда…»
Вот ее шанс. Нат внимательно считала карты. Банкомет выложил первые. Король треф. Королева бубен.
Иво Любич ухмыльнулся.
Следующая: двойка червей.
Работорговец хмуро уставился в свои карты.
А Нат посетило видение: она увидела, как Иво берет очередную карту и получает короля. Это даст ему сильную пару, и он выиграет, поскольку у нее на руках только мусор. Картинка поблекла. Это было знамение. Предостережение. Нат догадалась, что ей нельзя промахиваться, и запаниковала. Ей необходимо что-то срочно предпринять! Но что именно? Она не в состоянии управлять своим даром и просто беспомощна… Нат оцепенела, заледенела…
Внезапный порыв ветра сдул карты с колоды, рассыпав по столу.
– Вот же …! – выругался банкомет.
Золотоглазая девушка устремила на Нат пылающий взгляд.
Нат не решилась поднять голову: она насупилась, притворившись, что поглощена своими картами.
Неужели это устроила она? Но каким образом? Неважно: главное, что карты в колоде перемешались.
Похоже, Иво не придал значения данному эпизоду. Он сбросил одну карту и взял другую.
Нат тоже взяла одну и, даже не посмотрев на нее, поняла, что у нее выигрышная комбинация. Двойка треф. С ее двойкой червей у нее получилась пара.
Банкомет выложил последнюю карту. Девятка треф.
Нат почувствовала сладкую дрожь предвкушения.
Работорговец с ухмылкой открыл свои карты. Туз.
Нат открыла свои.
Она выиграла с самыми младшими картами в колоде! Парой двоек.
Жлоб побледнел.
Нат забрала ключи со стола:
– Теперь кораблик принадлежит мне.
Глава 20
– Что я вообще выиграла? Это и есть твой хваленый корабль? Давай вернем его Жлобу!
Не слушая ее, Уэс прыгнул на палубу судна, стоящего у прогнившего причала на окраине города. Неподалеку на берегу торчали скелет американских горок и останки колеса обозрения. На воде качалось несколько катеров – полузатопленные развалины с продырявленными корпусами и снятыми двигателями. Члены команды последовали за капитаном, но Нат замерла на пирсе, скрестив руки на груди. На лице ее отражались злость и разочарование.
– Ты собираешься стоять там целый день или все-таки зайдешь? – спросил Уэс, помогая Трясуну снимать брезент.
– Хватит с меня! По-моему, твоя лоханка вот-вот пойдет ко дну!
– Как хочешь, – отозвался он, посвистывая.
Члены его отряда выбирали себе места и затаскивали припасы на дорогу. Уэс поднял парус, ощущая радость от того, что снова оказался на борту. Он был привязан к кораблю: его потеря оказалась настолько сильным ударом, что Уэс даже не хотел себе в этом признаваться. Он ведь не из тех сентиментальных дурней, которые влюбляются в транспортное средство! Автомобиль, как и вездеход, является обычной машиной, работающей от топлива. Однако свой кораблик Уэс искренне любил, несмотря на то, что оскорбления Нат его скорее забавляли, чем обижали. Судно, которому уже исполнилось более ста лет – переоборудованный рыболовецкий траулер, – успело послужить в береговой охране. Корпус у него был погнут, на палубе зияли дыры, на левом борту красовалось грубое изображение «Веселого Роджера», на транце – надпись «АЛЬБ.187». Конечно, стальные поручни проржавели, а краска облупилась, придавая суденышку потрепанный и неряшливый вид, но «Альби» не следовало судить по его внешнему облику. Нат, разумеется, не знает – но они с Трясуном отлично потрудились над моторами, а вместо винтов у старика чуть ли не ракетные ускорители, настолько быстро он способен идти.
– Нет, серьезно: мы обменяли самую большую ценность на планете – соль – на эту развалюху? – сетовала Нат. – Что за шутки!
Уэс на секунду отвлекся, пытаясь не выказывать насмешливого нетерпения. Следовало отдать Нат должное: она – крепкий орешек, ни разу не дрогнула. Без нее он не смог бы вернуть корабль обратно. Но пора ей перестать капризничать.
– А мы даже не смеемся, – отозвался он. – Извини, но «Альби» – не из тех лощеных белых китов, которыми владеет военный флот. Если бы я раскусил, что ты сноб, я бы сдал тебя властям за попытку сбежать из Нового Вегаса.
И Уэс снова принялся за дело, игнорируя Нат.
– Ты садишься или как? – бросил он через минуту-другую и уже потом заметил выражение ее лица.
