Фок Дахе не настаивал: военный до мозга костей, как Эмиль, как другие, среди которых рос Арно, он чувствовал, когда спор невозможен.
— Мелхен, — только и сказал он, — возьми с сундука накидку, а вечером промой и перевяжи ноги.
— Я исполню. — Маленькая баронесса тоже почуяла неладное, хотя она и прежде была молчалива. — Но у меня есть плащ названного Арно.
— Военные плащи не для барышень.
— Я не подумала, я благодарна.
Больше не возражая, девушка тихо завернулась в белую с тоненькой красной оторочкой накидку, Арно глянул вниз — на Мелхен были кожаные торские башмаки без каблуков, явно с ноги другой женщины.
Баронесса поймала его взгляд и вздохнула.
— Я разулась из-за дерева, — объяснила она. — Чтобы не упасть… Достославный Вернер, ваш свет заставил забыть о тьме, а тепло — о холоде. Я должна быть с Селиной…
Здесь она быть не должна! Дрянь судьба выпустила когти, послав на помощь Мелхен отца Гизеллы, хотя вдруг вдовица врет? Конечно, врет, вспомнила первое попавшееся имя и пытается впутать дочку фок Дахе. Чтобы спрятаться за чужое дворянство и заслуги.
— Поднимайтесь в гостиную, — негромко пригласил полковник, когда фигурка в накидке исчезла за дверью. — Не знаю, что у вас за дело, но на пороге только клирики с кружками топчутся.
— Им незачем заходить! — звонко выкрикнули сверху, из мятного полумрака. — Этим господам нужна я!
— Ты? — опешил фок Дахе. — Птиченька, что за выдумки?! И зачем ты встала, ты же…
— Это не ваше дело, господин полковник! — Тоненькая девушка с копной темных, схваченных белой лентой волос уже спускалась. — Я готова. Ко всему.
