поторгуйся с разбойниками. Парень немного помялся и согласился. Тем более что анури не собиралась пользоваться ситуацией и платить грабительски мало. С наёмниками, от которых может зависеть твоя собственная безопасность, так поступать глупо. Ровно столько же, сколько получает Тара, и хоть немного, но всё же больше, чем предлагал город за добровольно-принудительную мобилизацию.
Глава 32
Когда двинулись в путь, я перебрался на одну из трофейных телег купца. То, что научился почти нормально ездить верхом, вовсе не означает, будто это обязательно должно мне нравиться. Местные телеги тоже не подарок, зато хотя бы нет необходимости постоянно думать, как бы не свалиться. Да и не доверяю я лошадям. Если этой скотине придёт в голову плохая мысль, у телеги достаточно массы и инерции, чтобы не позволить ей взбрыкнуть. Алёна предпочитала ехать верхом, но не на этот раз. Позвал подругу к себе для серьёзного разговора.
– И что тебя беспокоит? – спросила анури, когда я не сразу начал.
– Ничего особенного, – ответил ей. – Можно сказать, сущие мелочи. Например, готовность убивать людей направо и налево. Ладно бы врагов или напавших на тебя бандитов, так ведь просто обнаглевшее до потери берегов ворьё.
– Действительно, мелочи, – махнула рукой Аля.
– Я серьёзно.
– И я тоже. Ты поступил абсолютно правильно. Даже излишне мягко. Кстати, эта мягкость и была главной причиной произошедшего.
– Мягкость?! – не поверил я.
– Да, она самая. Ни с кем другим они вести себя так не посмели бы. Крикни «Прекратить!» эльфийка, и команда была бы выполнена мгновенно. Меня послушались бы, может, и не так быстро, но исключительно потому, что номинально не являюсь главой отряда. За тобой почувствовали слабину, поэтому так себя и вели.
– То, что ты называешь слишком мягким, по меркам моего мира, наоборот, очень жестоко, – напомнил я подруге.
– Но ты-то сейчас не в своём мире, – логично заявила она.
– Миры, возможно, и разные, но я один и тот же. И для меня такое поведение абсолютно нетипично.
Анури отрицательно помотала головой:
– Меняются обстоятельства, меняемся и мы. И поверь, ты не совершил ничего плохого, как с точки зрения этого мира, так и с точки зрения твоей совести.
– Откуда ты знаешь?
– Нет, мысли читать я не умею, – на всякий случай заверила она.
– Именно это я и заподозрил.
– Знаю. Тут и без телепатии по лицу видно, но дело не в этом. Возникни у тебя из-за последних действий серьёзный внутренний конфликт, я бы обязательно почувствовала. Поверь. Мало того что ты мой мужчина, так ещё единственный анури рядом.
И ведь не соврала ни на полслова. Потом заверила, что я её устраиваю такой, какой есть, а табор паразитов ничуть не жалко. Тут была ещё более искренна. А я ещё раз задумался. Говорят, что человек почти никогда не нарушает моральных принципов. Не общепринятых, разумеется, а своих собственных. Если нарушил, позже оказывается, что они были не настоящими, а навязанными извне.
Как всем известно, совесть – самый строгий судья, и поскольку она признала тебя невиновным, значит, так и есть. Если задуматься, а нарушал ли я какие-нибудь моральные принципы? Зло должно быть наказано. Кто-нибудь с этим спорит? Думаю, нет. Око за око или суд присяжных с кучей всяких презумпций и адвокатов – это уже частности, зависящие исключительно от местных обычаев.
Теперь об этих частностях. По местным меркам, я поступил мягко, а по своим? Изначально ли был готов действовать так или во мне что-то сильно изменилось? Не знаю, наверное, всё-таки изменилось. Но и предпосылки должны быть. Например, что вы думаете, когда видите знаменитую фотографию с площади Тянь ань мынь? Ту, где студент останавливает колонну танков.
Лично у меня всегда возникает одна и та же мысль. Вернее, вопрос: почему его не расстреляли? Не студента, его место однозначно в психушке, между Наполеоном и Александром Филиппычем по прозвищу Македонский. Почему не расстреляли остановившегося танкиста? Встал у тебя на пути стопроцентно неизлечимый шизофреник? Смело дави. Сэкономишь койко-место в дурдоме и народные деньги.
Откуда такая уверенность в диагнозе? Всё очень просто. Вышел человек в открытую с бутылкой бензина против танка? Герой! Глуповатый, конечно, танк надо брать из засады, а не так, но всё равно герой. Если танк вражеский. А если свой, то предатель. Тоже глупый, тоже смелый, но предатель. Заметьте, оба выходят хоть с каким-то оружием, которое имеет шансы повредить тому танку. Близкие к нулю, но имеет.
