они переступали через упавших товарищей, давили их и бежали дальше. Они неслись к своему Правителю.
Алиса смотрела на эту надвигающуюся волну человеческих тел, и ужас бил ее наотмашь. Рядом замер Алан. Крылатая чувствовала его страх, и от этого ей становилось еще хуже.
Когда мир померк, принявшись кружить их в своем водовороте, Алиса успела рассмотреть, как у холма падает на колени первый варвар, а паук протягивает к нему суставчатую лапу и украшает смуглый лоб воина кровавым отпечатком своей ладони.
Через мгновение они оказались в оазисе. Алиса с трудом устояла на ногах, она бы упала, но Алан успел подхватить ее и усадил на большой округлый камень. Крылатая сразу его узнала. На широком боку валуна ее собственные руки вырезали когда-то большую букву «Т».
– Здравствуй, Томас, – прошептала она, поглаживая нагретый солнцем бок камня.
– Ему здесь хорошо, – сказал Алан, пристраиваясь рядом.
– Я знаю.
Они посидели так, каждый думая о своем, пока Роща собиралась с силами, чтобы показать им еще одно событие, что обязательно свершится, оступись они снова.
– Как думаешь, почему мы здесь? – шепнула Алиса, словно кто-то мог подслушать их разговор.
– Мы уже видели твой Город и твоих друзей. Время показать нам, что случится с моим домом… – Помолчав, Алан прибавил: – Если дом этот не станет нашим общим.
– Зачем грядущему мучить тебя, показывая это? Ведь не ты виновен в моих ошибках.
Алан замер, прислушиваясь к себе, ища в памяти правильный ответ.
– Я тоже несу ответственность за все, что происходит. С тобой. И с твоим народом. И с этим местом. Иногда я слишком мягок…
– Иногда мягкость и доброта меняют мир к лучшему, – убежденно сказала Алиса, сжимая его ладонь в своей. – Тебе не нужно быть грозным, сжигая всех нас… Вместе мы сумеем найти путь вперед, что будет хорош и для людей, и для Рощи. Обещаю тебе.
Лицо Алана было слишком близко. Серебро памяти предков еще полнило его. В глазах отражалась та сила, что могла превратить мир в пепел пепла, но в этом взгляде Алиса читала мудрость и терпимость, ребяческое желание познать мир и одиночество. Сердце Крылатой сладко екнуло от жалости к этому могущественному, но покинутому всеми существу.
– Я буду здесь с тобой. Меня не нужно неволить. Я сделала выбор.
– Обещаешь?
– Обещаю, – выдохнула Алиса.
В это мгновение она отринула все ненужные сомнения, забыла о невозможности того, что ей захотелось сделать, лишь бы этот человек, сидящий рядом, почувствовал, что он не один. Человек. Не Божество, черпающее силу из памяти жестоких предков. Не Дерево, растущее за дни пути в пустыне. Человек, запертый в собственном сне. Человек, получивший имя, выбранное ею.
– Алан… – начала она, подаваясь к нему.
И почти уже коснулась губами уголка его губ, когда парень отшатнулся. Его глаза испуганно округлились. Он увидел что-то у нее за спиной. Что-то поразившее и испугавшее его.
И Алиса знала, что там. С того самого мгновения, когда паук поставил метку на лице коленопреклоненного варвара.
Она медленно обернулась и увидела, как дикая толпа заполняет оазис. Как варвары топчут нежную траву, как плюют они в журчащий ручей, как сдирают мох с боков валунов.
Лицо Алана исказилось. Он смотрел не мигая, как варвары оскверняют его святилище, и не мог помешать им сейчас, погрузившись в видения грядущего. Но и потом, когда воины придут в его оазис на самом деле, он не сумеет их остановить.
Что может слабое деревце, толком не вспомнившее еще, кто оно?
Алан смотрел, сжимая кулаки. И не было больше в нем ничего человеческого. Алиса чуяла это и испуганно отстранялась.
Когда один из воинов, рослый, с причудливой татуировкой и запекшейся кровью на лице, подошел к тонкому стволу молодого дерева, Алиса зажмурилась.
Она слышала, как варвар что-то гортанно кричит, как отвечают ему десятки десятков голосов. А после послышался свист, и рассекшее воздух ржавое лезвие ятагана с глухим звуком ударило древесину.
Алан застонал. Алиса, пересилив себя, бросилась к нему.
– Это не по-настоящему, – шептала она, прижимая его серебряную голову к своей груди. – Этого никогда не произойдет.
Воины уже повалили дерево на землю, обливаясь его соком, когда Алан отстранился. Он казался спокойным, даже равнодушным.
– Ты права, Жрица, этого никогда не произойдет, – сказал он ровным, чужим голосом. – Я сделаю все, что сумею. Память предков поможет мне. Варвары не ступят в пределы моей Рощи.
Алиса молчала, слыша в его словах явственную угрозу, но перечить сейчас она не посмела.
