и французами тоже кто-то руководит? Бельгийцы, к примеру?
Так, размышляя о незримых переплетениях судьбы, я оставил барона-головастика с кувшином в обнимку и спустился в трапезную. Как тут ни крути, а туристов, желающих насладиться едой в моем обществе, нужно уважать. Люди деньги за это платят, так что:
– Доброе утро, господа. Рад видеть вас в своем замке. Прошу, начинайте!
Туристы воспитанно потянулись к тарелкам, мне же есть не хотелось. Сейчас бы поспать часиков шесть… переждать утреннее яркое… черт бы его побрал!.. солнце, затем спокойно посидеть в кресле, горячего хаша поесть, потом неторопливо побродить по песочку…
– О чем вы задумались, господин барон?
Я дернулся, выныривая из дремы, быстро огляделся – нет, не заметили. Что он спрашивал? Ах да…
– Когда-то белый хлеб был привилегией дворянства. Теперь пшеничная булочка с котлетой – пища бедняка.
– М-м-м… да, многое меняется. – Эгельберт явно не понимал, с чего это я глазею на еду, вместо того чтобы заняться ею вплотную. У-у, трезвенник!
Когда я поднял кубок (не удержался, приказал поставить себе взятую из замкового музея утварь), стоящий рядом Дэн сначала не отреагировал, но после тычка управляющего сообразил и схватился за кувшин с морсом. Следующую минуту я пил, опустошая посудину в несколько глотков.
– Утолили жажду, ваша милость?
– Слегка… но это не то, чего хотелось бы.
Туристы вдруг примолкли, я даже присмотрелся к ним, кое-как удерживая слезящиеся глаза открытыми. Нет, все нормально. Только вот солнце проклятое, слишком ярко светит! Хорошо пажам, они вдоль стены выстроились, а бедный господин барон сиди, отрабатывай…
– Мы вчера в самом деле ничего не натворили, Эгельберт?
– Успокойтесь, Александэр, все было в рамках приличия.
Это успокаивает. Иногда необходимо расслабиться… вот как сейчас. От запахов еды уже почти не мутит, только холодный металл кубка я зря ко лбу прижал, и старик что-то бубнит… что именно, кстати?
– …а потом вы учили Элепара древнему румынскому боевому кличу.
– Это которому?
– Я записал. «Rezh aktiv!» Там еще было продолжение, только вы никак не могли его выговорить.
Но и в расслаблении нужно знать меру. Представив своего нового друга, орущим этот «клич» где-нибудь на футбольном поле или в баре, я содрогнулся. Мелкий, головастый, немножечко отмороженный в силу книжного воспитания… мда.
– Как раз в этот момент вы дозвонились жене по моему телефону. Разговор получился очень коротким, кажется, господин фон Виндифрош, кричащий изучаемый клич у вас за спиной, ей чем-то не понравился.
Еще бы. Все, дочек она сюда не пустит.
Вот и хорошо, кстати, а то… Ладно, это потом.
– Затем вы допытывались у фрекен Марти, почему она не носит лифчик.
– И почему? – Боевой подруг смотрела перед собой с презрительным видом.
– Я в тот момент отвлекся, но, кажется, ваш паж что-то говорила о порабощении и символах унижения.
– Вроде помню. Я что-то хотел, так?
– Пойти крестовым походом на поиск земли… гхм… свободы.
– И я ей еще место своего генерала предложил.
– А когда она отказалась, заявили, что готовы учредить рыцарский орден для освобождения всех женщин от ига.
– Ига лифчиков?
– Да. И вообще одежды.
Полный краснолицый турист, сидящий на почетном месте справа и внимательно прислушивающийся к разговору, с уважением покивал. Видимо, его представления о хорошем отдыхе полностью соответствовали негромкому рассказу управляющего. Его жена, чему-то мечтательно улыбавшаяся, вдруг оглянулась и ткнула мужа локтем. Мда, давненько я так не гулял. Должно быть, сказывается свежий эскенландский воздух. Последнее я повторил вслух, напрашиваясь на комплименты от туристов, и те воспитанно мне их выдали – и о замечательном замке, и о великолепном городе, и о живописной природе. Фон Шнитце слушал с нескрываемым удовольствием, а вот пажи хмыкали и шептались. Вероятно, их ожидания в чем-то не соответствовали происходящему. Так, это надо давить в зародыше. Тут только я решаю, что и как должно происходить!
– Ну что смотрите, други? Книг не читали? «Жизнь барона – это пиры, охота и война». Войны удалось избежать, охота у нас впереди, а утро после пира вот так и выглядит… Ничего. Выпивка тоже в программе обучения. – И дождавшись, когда оживившаяся молодежь притихнет, добавил: – Так же, как методы снятия похмелья на следующий день. Чтобы опробовать все и выбрать подходящие – пить будете на убой. Забудьте об удовольствии, вас ждут полные напряженного труда будни!
