меня весь день туристка уже оправилась от аристократического холода прошедшего мимо юного маркиза и теперь с кислым видом слушала восторженную речь волонтера-экскурсовода. Секунду подумав, я решил, что почему бы и нет? Подойдя к дамочке, вежливо поклонился, кивнул слуге продолжать, а сам, понизив голос, предложил:
– Любезная фрекен Бек, я подумал, что слишком мало уделял внимания такой обаятельной гостье. Я даже не показал вам своей коллекции! Прошу вас, пойдемте.
Насмешливо подняв бровь, она приняла протянутую руку и последовала за мной. По пути я узнал, что слуги в моем замке несносны, пища груба, поглядеть приличному блогеру не на что, и только природная доброта не позволяет ей бросить все и уехать. Наконец, мы вошли в нужное помещение, где ей пришлось прерваться. Я звенел цепями, присматриваясь, что из инвентаря можно будет использовать в процессе, потом подошел к двери, оглянулся. Туристка стояла, с недоумением озираясь по сторонам.
– Что это? Тут как-то… неуютно?
– Неужели вы пропустили пояснения гида? Странно, вроде бы весь день в замке. Это место, в котором вам давно следовало бы оказаться.
И я закрыл дверь пыточной за нами.
«Я понимаю, древний замок, хочется сделать его антуражнее, но надо же и меру знать! Эти стоны и вопли из подвала… Внутри все леденеет, реально страшно! Пожалуйста, сделайте детскую версию, что-то не настолько ужасное!»
«Эски подтвердили свою репутацию ребят заторможенных, но способных на Поступок. Рекомендую, приятно удивлена! Подробный рассказ [<ссылка только для зарегистрированных читателей>]. Вот так! Теперь на очереди загадка века – что же у шотландских горцев под юбкой? Отчет через неделю!»
Как вычислить среди одинаково одетых людей стража порядка? Легко!
Ничего не имею против ментов, у нас любой труд почетен, но есть у них одна неприятная черта, видимо, от профдеформации происходящая. Они отчего-то всегда встают на проходе. Причем так, чтобы их приходилось огибать, делая лишние движения. Был у меня знакомый ментенок, так вот, когда я ему про это сказал, он очень удивился, задумался и подтвердил, смутившись. Хороший такой паренек, да. Только все это он проделал, загораживая мне путь из комнаты на кухню. Непроизвольно. И явно не понял, к чему я этот разговор завел.
Вот и сейчас, если я скажу о своем наблюдении одному из трех присутствующих в комнате людей, он тоже задумается, а потом подтвердит. Второй промолчит или скажет что-нибудь неприятное.
Третий – я.
И находимся мы все в служебном помещении местного полицейского участка. Пока что предлог – «для выяснения обстоятельств». Под этим незамысловатым эвфемизмом подразумевается грубое «Пока не найдем, за что тебя посадить». Естественно, это все из-за нашей утренней проделки.
Музей, скандал, переполох, громогласное заявление, истошный вой сигнализации, дым и крики – было весело! Впрочем, сейчас тоже не слишком скучно. Относительно удобный стул, полицейский у двери смотрит с любопытством, напротив изучает что-то важное в бумагах серый типчик из вездесущей касты бумажных крыс, причем периодически поглядывает на меня с оч-чень многозначительным видом. Ну-ну.
Ничего у него на меня нет, и глядит он так, просто подготавливая клиента в ожидании какого-то важного человека. Что в бумагах – тоже не секрет, там перечисление причин, по которым меня задержали, причем он уже пошел на четвертый, кажется, круг изучения. Видимо, понравилось описание, но это неудивительно, зрелище было забавным. Ну и совершенно ясно, что важное лицо появится не раньше, чем улетит мой самолет, билеты на который были внимательно изучены первым делом. Словно уехать из прекрасной страны вина, сыра и забастовок такое сложное дело.
Откинувшись поудобнее на спинку стула, я благожелательно улыбнулся полицейскому и, не обращая внимания на бубнилку, прикрыл глаза. Протестовать или требовать я не собирался. Во-первых, меня взяли «с поличным», а во?вторых, не надо дергаться раньше, чем вам предъявят обвинение. Сколько народу так себе сроку добавили – не сосчитать. Смотрит многозначительно? Говорит что-то угрожающее? Нависает, пугает страшными карами? Не стоит обращать внимания на брехливых псов, опасаться нужно скалящихся.
– Так-так. Однако! – Чинуша, судя по звукам, аккуратно перелистнул последнюю страницу, подбил листы в пачку, ровняя… и зашуршал опять. Нет, он все-таки профессионал, уж лучше бы орал и угрожал, все меньше нервы трепались. Надо отвлечься, только вот чем?
Вздохнув, я начал вспоминать все, что послужило причиной моего попадания в участок. Прямо со вчерашнего утра.
Коварно заманенная в застенки «несчастная жертва» затихла только под утро (я, оказывается, еще очень даже!), а пробудившись, грозилась всеми карами, на что я, в свою очередь, ответил угрозой обвинения в колдовстве и скверном характере. Эх, были же времена, когда оный считался достаточным для бичевания и позорного столба! После чего сделал пару комплиментов и поскорее выпроводил, потому что при намеке на цепи и порку у «невинной пленницы» краснели щеки и учащалось дыхание.
Изнасилование в особо крупных размерах и особо циничным образом. Причем я – потерпевший. Довольная победительница покинула замок с торжествующей улыбкой, я остался оплакивать разгром в пыточной: дыба месяц стойко сносила издевательства, но на нас таки сломалась. Уж не знаю, повод это для огорчения или для гордости?
Впрочем, плакать долго не пришлось: сначала традиционный завтрак, потом я озадачил начальника стражи необходимостью найти тридцать человек
