– С половиной. Но по воде больше.
– Зато быстрее.
– Будет зависеть от ветра, от быстроходности судна, ну и от капитана, я думаю.
– У меня такое чувство, – сказала я, – что ты не очень хочешь, чтобы я успела на Мишину свадьбу.
Мишина свадьба. Как странно звучат эти слова! И даже смешно.
– Ну и что, – сказал рыжий. – Что хочу, то и хочу. Мои желания на скорость яхты не повлияют.
– К счастью, – сказала я.
– Смотря к чьему счастью. – Он вытряхнул крошки хлеба с бумаги из-под гамбургеров вездесущим голубям.
– К моему, – сказала я.
– Вот и прекрасно, – сказал он и пробормотал: – Кажется, экстракт пофигенции у него слабоват. – Он поднялся со скамейки: – Пойду-ка я к Орхидее. Может, помогу найти катер.
– Катер?
– Ну не яхту же. Это будет слишком роскошно.
– Иди. – Я осталась сидеть на скамейке. Потому что никуда идти мне не хотелось. И вообще ничего не хотелось.
Но, когда фигура с саквояжем стала совсем маленькой и повернула на ближайший причал, я вскочила и помчалась ее догонять.
Когда я выбежала на доски причала, Бондин исчез куда-то. Наверное, уже забрался в какой-то из катеров. Я замедлила шаг – да и выдохлась к тому же – и стала посматривать по сторонам. На яхты я внимания не обращала, а катеров было предостаточно, и на некоторых были люди. Но ни Бондина, ни Орхидеи среди них не было.
Я дошла почти до конца причала, когда услышала позади крики:
– Вика! Вика!
Я развернулась. С палубы шикарной, с синей полоской по белому борту, яхты мне махали инспектор и Орхидея.
Больше на яхте никого видно не было.
Он же сказал: катер. Я побежала к ним. С опаской взобралась по шаткому трапу.
– Орхидея не хотела мелочиться, – сказал инспектор, едва я ступила на доски палубы.
– А что? – воскликнула Орхидея. – Я всегда мечтала на такой покататься, – и она раскинула руки.
– Я тоже, – сказала я. – Но раньше для меня это было ужасно дорого.
– Вообще-то мы берем ее бесплатно, – потупилась Орхидея.
– Круто, – восхитилась я.
– Ну, просто искать хозяина и договариваться долго, – объяснилась Орхидея.
– Тем более что он может быть против, – сказал инспектор. Без всякого своего обычного сарказма. Пофигенция – отличная вещь.
– И потом, – продолжала Орхидея, – мы вернем ее в целости и сохранности. Да еще с кучей денег в трюме.
Какая она милая, эта Орхидея. Подарит кучу денег постороннему человеку!
Яхта была великолепна. Просто целый корабль какой-то. Орхидея полезла за штурвал, на голове ее вдруг появилась белая капитанская фуражка.
– Отдать швартовы! – скомандовала Орхидея. Почему-то глядя на меня. Будто я знаю, кто это такие – швартовы! А самозваная капитанша уже кричала Бондину: – Поднять паруса!
Бондин посмотрел на нее с сомнением. Потом поднялся с диванчика на корме, на котором только что уютно расселся, подошел к такой, знаете, поперечной толстой балке, к которой парус веревкой примотан, и, похоже, попытался найти начало этой веревки.
Я оглядывалась, стараясь догадаться, где и что эти швартовы, которые надо отдать. Кому, кстати – Орхидее? Инспектор беспомощно дергал за парусину и за веревки.
Орхидея громко хмыкнула, типа: что взять с этих бестолочей. Потом взмахнула руками, будто дирижируя оркестром. Я вспомнила, как она ловко заставила плыть лодку по реке сегодня утром. (Неужели всего лишь сегодня утром? Кажется, это было неделю назад, никак не меньше.)
Я повернула кольцо, чтобы, не дай бог, не пропустить что-нибудь любопытное из разыгрываемого Орхидеей действа.
Инспектор вернулся на диванчик, я тоже пошла к корме. Но не успела дойти до дивана, как меня отбросило назад – я едва успела уцепиться за ту самую балку со сложенным парусом. А яхта задом стала выплывать из строя своих сородичей. Я не видела ни дельфинов каких-нибудь, ни еще чего-то, что бы ее тащило.
Я все же добралась до диванчика, инспектор протянул мне руку, и я уселась. Теперь, по логике, яхта должна была бы развернуться, но она так и продолжала не то чтобы скользить, но скакать задом наперед в сторону открытого моря. Несколько зрителей на судах и суденышках, мимо которых мы проходили, махали нам руками и что-то кричали.
Но слов было не разобрать – их уносил ветер. Да и что они там могут кричать. Что-нибудь типа «Вы неправильно плывете!».
