Эрп глянул по сторонам, желая убедиться, что кроме Холидея, его никто не слышит.
– Док, ты, может быть, не знаешь, но когда я только начинал зарабатывать деньги, меня арестовали за кражу коней. Причем законно, чин чинарем. Конокрад из меня паршивый. Я играл с тобой в покер всего раз, потому что уже через десять минут понял: я тебе не ровня. Картежник из меня тоже аховый. Я на паях владел канзасским борделем, где работала Мэтти, и он прогорел, – Эрп помолчал и продолжил: – Хорошо у меня получается только быть законником. Если мне суждено оставить след в истории, чтобы люди лет через двадцать вспомнили Уайетта Эрпа, то случится это, лишь если я стану лучшим законником. На твой вопрос отвечу так: клал я с прибором, где будет проходить граница Штатов – у Миссисипи или у берегов Тихого океана, однако мне важно быть тем, кто определит исход предприятия.
Холидей продолжал молча смотреть на Эрпа.
– Чего уставился? – раздраженно спросил тот.
– Уайетт, это была самая длинная твоя речь и притом неплохая. Хорошо, я согласен, не стану вызывать на дуэль Айка Клэнтона, – Холидей мрачно усмехнулся. – Зато если он вызовет меня…
Он многозначительно умолк.
– Поехали, – сказал Эрп, закрывая тему, и подстегнул лошадь. – Есть время поужинать, потом придут транжиры.
Холидея внезапно скрутило, и когда он наконец прокашлялся и отдышался, то сказал Эрпу:
– Езжай, поешь. Мне что-то не хочется.
– Я подожду тебя.
– Нет, – покачал головой Док, – не надо. Я сегодня, пожалуй, обойдусь жидким ужином, – он мельком и вымученно улыбнулся. – Но раз уж ты так переживаешь, я скажу бармену, что выпивка за твой счет.
– Уверен?
– Что ты угощаешь? Абсолютно.
– Будь ты проклят, Док!
– Да, да, уверен, со мной все будет хорошо. Сам ведь знаешь: мне не привыкать.
Эрп присмотрелся к другу в лунном свете. Пожал плечами и, развернув лошадь, направился в сторону отеля «Америкэн».
– Тогда еще увидимся.
– Увидимся, увидимся, – тихо ответил Холидей. Он вернул лошадь в конюшню, заплатил доллар за аренду и гривенник дал груму на чай, потом отправился в «Ориентал». В салуне сразу прошел в заднюю комнату. Там Верджил Эрп потягивал черный кофе.
– Как прошло? – спросил Верджил.
– Вполне недурственно, знаешь ли, – ответил Холидей. – Куэсула может снять проклятье с Бэта.
– Хвала небесам! – обрадовался Верджил. – Бэту с каждым днем все хуже и хуже. Наконец его муки закончатся!
– Не спеши ликовать, – осадил его Холидей.
– Что так?
– Мы заключили сделку: сперва я убиваю Клэнтонов, потом шаман снимает заклятье.
– Вот дерьмо! Док, ты ведь не можешь просто поехать к ним и пристрелить!
– Ты, однако, говоришь прямо как твой брат, – насмешливо заметил Холидей.
– Нельзя ли чем другим отплатить индейцам?
Холидей покачал головой.
– Клэнтоны угнали у валапай коней и убили сына вождя, – он взял со стола бутылку и налил себе стакан виски. – Можно их арестовать и повесить за убийство.
На сей раз Верджил мотнул головой.
– Арестовать человека за убийство на земле валапай, в сорока или пятидесяти милях от города – вне моей власти, – он скривился. – Дьявол, в моей власти лишь охранять покой и порядок на улицах и в салунах этой части города.
– Что ж, грядет день, когда ты не сможешь уйти от боя с Клэнтонами, – сказал Холидей. – Просто убедись, что я буду рядом.
– Если получится, – ответил Верджил. – Такое ведь не планируют.
– Раз уж на то пошло, то если бы не вы, треклятые Эрпы, я бы с радостью запланировал такой бой, – полушутя признался Холидей.
– Я и не сомневаюсь, – без тени веселья ответил Верджил.
– Ты меня дьявольски удручаешь, – сказал Холидей, поднимаясь из-за стола. – Пойду, пожалуй, пообщаюсь с гражданами Тумстоуна, ну или хотя бы с теми, кто заглядывает к вам в салун.
Прихватив ополовиненный стакан, Холидей вышел в главный зал. Глянув на бар, он улыбнулся и очень тихо произнес:
– Спасибо, Господи.
