– Нет. Нехороший подвал. Да и выходов много.
– Тут недалеко есть схрон один, – сказал после небольшого раздумья хмурый. – От Выброса, правда, не спасет.
– Не будет сегодня Выброса, – уверенно сообщил бородатый.
– Ну двинули тогда.
Хмурый с Молодым пошли вперед, бородач сделал Шаману пригласительный жест и пристроился следом.
– Кто это? – спросил хмурый у Молодого.
– Шаман, атаман «Воли».
– Чего? – прогудел бородатый.
– Тихо, тихо, мужики, – успокоил Шаман. – Вынужден уточнить: бывший атаман «Воли».
– Чего? – теперь уже изумился Молодой.
– Завидую я вам, хлопцы. Сегодня вы узнаете столько нового и интересного. С вас, кстати, жратва.
Хмурый снова внимательно посмотрел на Шамана.
– Давно не ел?
– Два дня почти.
– Я Мора, это – Зубр, – сказал хмурый, доставая из рюкзака полпалки колбасы.
– Рад знакомству, – кивнул Шаман, принимая колбасу. – Спасибо.
По асфальтовой дороге двинулись параллельно забору, ограждающему низину с базой ученых. Обошли по канаве, наполненной хлюпающей жижей, «костер», выбрались на пригорок. Дорога привела к воротам, ржавым и погнутым. За забором стояло небольшое двухэтажное здание с плоской крышей, стены, некогда желтые, покрывал какой-то странный серо-коричневый мох, отчего казалось, что на дом накинута маскировочная сетка.
– Что это? – спросил Молодой.
– Здание, – коротко ответил Мора.
– Спасибо, бро.
Мора повел сталкеров ко входу, где на полусгнившем косяке сиротливо висела половина дверной створки. По захламленной лестнице поднялись наверх. Мора со скрипом откинул железный люк и поднялся на крышу. Остальные забрались следом.
Крыша – ровная площадка, залитая битумом, с полуметровыми бетонными бортами по краям – представляла собой прекрасную оборонительную позицию. Посередине высилась небольшая металлическая постройка вроде сарая, метра два на два. Дверь в сарай была открыта, видны были закопченные внутренности – видимо, там не раз разжигали костер.
Вид с крыши открывался просто сказочный. Сталкеры, не сговариваясь, подошли к краю и уставились вдаль. Почти коснувшееся линии горизонта солнце залило Зону неярким теплым светом. Тусклый пейзаж заиграл всеми цветами осени. Тлели яркими пятнами перелески, искрилась недалекая речка, даже пожухлая трава на холмистой равнине подкрасилась золотистыми отблесками и стала напоминать ковер с причудливым узором из кустарников и заросших ряской небольших озер. Вдалеке, за болотами, виднелся размытый туманной дымкой силуэт Скадовска. Ярко-оранжевая полоса отмечала границу Красного леса. А еще дальше, почти невидная, но все равно узнаваемая – торчала восклицательным знаком труба Станции.
Шаман обернулся на спутников: все трое, замерев, смотрели на символ Зоны. Удивительной была палитра чувств, отразившаяся на их лицах. Молодой таращился испуганно, Мора – решительно стиснув челюсти, Зубр же злобно пялился исподлобья.
– Все-таки решили туда сходить? – поинтересовался Шаман.
– Куда? – обернулся Мора.
– К Кристаллу, куда ж еще? – пояснил Шаман.
– С чего ты взял? – пробасил Зубр, как бы невзначай повернув автомат в сторону Шамана.
– Ну, он вообще-то сообразительный, – похвалил Шамана Молодой.
– Слишком сообразительный, – протянул Мора. – Просто Шерлок Холмс какой-то.
– Ладно, ребята, – сказал Шаман. – Пора поведать вам о последних событиях. А то пристрелите еще.
Шаман уселся прямо на битумный пол и принялся рассказывать. Он начал с визита полковника на базу «Воли», и закончил своим бегством с Янтарного после убийства охранником Павла Дика. О самом полковнике и предположениях Дика насчет него Шаман рассказал отдельно.
Мора с Зубром слушали внимательно, иногда задавали вопросы. А Молодой как уселся напротив – так и просидел весь рассказ с открытым ртом. Когда Шаман закончил, солнце уже село, по Зоне растеклись сумерки. Похолодало, где-то невдалеке поднялся разноголосый вой – стая вышла на охоту.
– Пойдемте-ка, – сказал Мора, поежившись от холода.
Все вслед за ним переместились в железный домик. Мора прикрыл дверь, занавесил ее куском брезента, натянутым на веревке с внутренней стороны, и запалил походный примус. Помещение осветилось тусклым синеватым светом.
– Снаружи не увидят? – поинтересовался Шаман.
