– Ушибы, ссадины, – не оборачиваясь, перечислил врач, – трещины в двух ребрах. Судя по всему, сотрясение мозга, легкое. Это навскидку. Лечиться будете сейчас?
– Да.
Доктор достал из шкафа контейнер, извлек из него артефакт, засунул в какой-то маленький рюкзак и протянул Седому.
– Наденьте. Расположите ровно посредине груди. Десять минут не снимать. Никаких резких движений и нагрузок.
– Что за артефакт?
– «Трилистник».
– А радиация?
– Там три «спирали». Не бойтесь.
– Хорошо. Будьте добры, передайте профессору Круглову, что я хочу его видеть.
Доктор кивнул и вышел. Седой надел рюкзак, подтянул лямки и снова откинулся на подушку. Почти сразу от середины груди стало растекаться приятное тепло, причем шло оно будто бы по венам: он чувствовал, как горячие нити опутывают его изнутри, постепенно растворяясь в теле. Боль уходила. Вместе с ней уходила и злость – теперь полковник испытывал только горькое сожаление. За неделю работы в Зоне он угробил весь отряд, да и сам выбрался только благодаря экзоскелету. Обидно: его ребята одни из лучших спецов. Были. Или просто все это – результат его бездарного руководства?
Седой непроизвольно сжал кулаки. Не может быть, чтобы все дело было в нем! Зона, не зона – какая разница? Здесь, конечно, природа странная, но они-то воевали с людьми. И, по всем раскладам, должны были выиграть. Однако теперь он остался один, лежит здесь, пытаясь залечить трещины в ребрах, а сталкеры, которых он ловил, уходят все дальше и дальше. И как их догнать? А главное – с кем…
Тут полковник обнаружил, что его ладони взмокли. Он скосил глаза – и тут же вскочил: кисти рук были густо измазаны кровью. Кровь пропитала простыню и уже даже капала на пол. Седой вытер правую руку о край кровати: на внутренней стороне ладони было четыре глубоких полукруглых пореза – следы ногтей.
– Профессор Болычев разве не говорил: никакой серьезной нагрузки? – в палату вошел Круглов.
Маленький, упитанный, лысый, с классической «чеховской» бородкой, Круглов настолько полно вписывался в образ дореволюционного уездного врача, что даже казался карикатурой на него. Он резво пронесся по боксу, достал из шкафа бинт и протянул Седому.
– Вот. Обмотайте. Не двигайте руками, и раны затянутся минуты через две.
– Что это со мной?
– Вас что, не инструктировали по свойствам артефактов? – поднял густые седые брови Круглов.
– Профессор, я сюда не за артефактами приехал, – проворчал Седой, обматывая ладони бинтом.
– Но тем не менее. «Трилистник» ускоряет процессы метаболизма в организме. Способствует восстановлению тканей. Но побочный эффект – слабость мышц, снижение тонуса, потеря упругости кожи опять же…
– Что с моими ребятами? – перебил Седой.
– Двое остались живы, но состояние тяжелое. Множественные переломы, повреждения внутренних органов… Чем это их?
– Знал бы я.
– Похоже на действие «центрифуги».
– Аномалии?
– Да. Но это невозможно.
– Правда? – горько усмехнулся Седой.
– Да, – покивал Круглов. – Вы правы. В Зоне такое утверждение звучит слишком самоуверенно.
– Ребята выживут?
– Шансы есть. Их нужно на Большую землю. Я уже вызвал транспорт.
– Когда? – Седой подскочил на кровати.
– Что вы? – Круглов всплеснул пухлыми ручками. – Лежите. Порвете мышцы.
– Когда вы вызвали транспорт? – размеренно спросил Седой.
– Только что, когда мои сотрудники закончили осмотр ваших солдат.
– Через какое время он может быть здесь?
– От трех часов до нескольких суток.
Седой снова улегся на подушку. Круглов присел на край кровати, внимательно поглядев на полковника.
– Что-то не так? – тихо поинтересовался он.
– Мой экзоскелет?
– В порядке. Пришлось полностью перебрать силовой привод правой руки. Ну и так, по мелочи…
