от пленников.
– Мир тесен, – глубокомысленно сказал Глеб.
А как еще он мог прокомментировать случайную встречу сержанта четырнадцатого гарнизона с теми, кто разбойничал на тех самых землях, которые Нант должен был оберегать?
Видя, что Капль не торопится уходить, Волков спросил:
– Что-то еще?
Слишком резко сказал – Капль даже отшатнулся.
– Какие будут распоряжения, господин?
Волков стряхнул с себя апатию – не время было предаваться душевным терзаниям. Может быть после… Когда война закончится…
Глеб задумался: очень соблазнительно было дождаться ни о чем не подозревающих работорговцев. Вот сюрприз-то будет, когда вместо туронских солдат тех встретит отряд фароссцев! Осталось только все подготовить, чтоб намеченная встреча не сорвалась.
Первым делом Волков отправился в дом, где происходил допрос пленных, чтобы обрадовать своих помощников. В том, что они с радостью поддержат его идею, Волков не сомневался. Никто не любит торговцев людьми, а уж если они собираются продавать твоих товарищей…
Как Глеб и ожидал, его предложение было поддержано всеми сержантами и офицерами. Даже Оноре и Раон – самые осторожные – согласились. Оноре после блистательно проведенного разгрома туронского кавалерийского отряда готов был поддержать любое предложение Волкова, – так он верил в его способности полководца. Раон же слишком ненавидел работорговцев, чтоб упускать такой шанс. Он считал, что вина за исчезновение в детстве брата лежит на совести кого-то из торговцев людьми. Тем не менее сержант сжал в кулаке свою ненависть и напомнил Глебу, чем может быть чревато для герцогства нарушение договора. Волков в ответ возразил, что работорговцы сами нарушили запрет на покупку людей на их территории, и они вправе поступить с ними, как с обычными преступниками. Раон посветлел лицом.
Перед тем как сержанты разошлись по своим подразделениям, Нант двумя взмахами меча добил пленников. Никто ему не препятствовал – у любого воина беспринципные ублюдки, не щадящие ни женщин, ни детей, вызывают только отвращение, так что туронцы заслужили свою участь.
Впрочем, справедливости ради следует отметить, что в этот раз солдаты маркграфа перебили не всех жителей деревни. Правда, это не связано с внезапно охватившим их милосердием, скорее с жаждой наживы. В одном из домов солдаты Волкова обнаружили человек сорок связанных мужчин от двадцати до сорока лет. Выяснилось, что командир туронского отряда намеревался последовать примеру маркграфа и немного подправить финансовые дела своего подразделения, продав специально отобранных самых крепких и выносливых жителей деревни работорговцам по сходной цене.
Удивительно, сколько всего может переделать солдат, если ему вручить в руки лопату и приказать копать «от забора и до обеда». Здесь же времени у них было гораздо больше – аж до утра. Поэтому с восходом солнца ничто не напоминало, что вчера в деревне произошел бой. Немногочисленные убитые со стороны фароссцев были похоронены на том самом пригорке, откуда Волков наблюдал за туронским отрядом. Все снятое с убитых врагов оружие было собрано и передано в обоз, а сержант Раон – вот что значит опыт! – не поленился составить опись трофеев. С помощью немногочисленных выживших жителей деревни похоронили в общей могиле погибших крестьян и их семьи. С трупами туронцев обошлись менее деликатно: просто отволокли их в лес и побросали в показанный крестьянами овраг, присыпав сверху землей. Убитых лошадей разделали и употребили в пищу, сберегая собственные припасы. Самые крупные пятна крови на местах гибели большого количества противников засыпали землей, чтоб не настораживать охрану каравана. Еще и перехватили по нескольку часов сна.
Глава 6
Тарнах был доволен, очень доволен. Такое с ним случалось не часто, и каждый раз для такого настроения была весомая причина. И этот раз не был исключением. Туронский маркграф оказался разумным человеком и, вместо того чтобы тратиться на содержание пленных фароссцев или попросту перебить их всех, заполучив вдобавок к изрядной экономии подпорченную репутацию и бесплатное приложение в виде прозвища «Кровавый», предпочел продать тех пленников, за кого не рассчитывал получить приличных размеров выкуп, Тарноху – известному и богатому купцу из достопочтенного рода потомственных ергетских работорговцев. Нет, подобный поступок все равно повлияет на репутацию маркграфа, но не так сильно, как расправа над пленниками, многие, если и будут осуждать на словах, мысленно признают его правоту, ведь данный ход экономически оправдан. Что же касается фароссцев… Какое маркграфу дело до их недовольства – он и так находится с ними в состоянии войны и может плевать на их мнение. Победителей не судят. Да. А умные люди, пользуясь случаем, повышают свое благосостояние. А что? Надо же как-то бедным ергетским работорговцам зарабатывать себе на жизнь. Тарнох был очень искушенным в своем деле торговцем и сумел первым предложить свои услуги туронскому маркграфу, причем ему удалось не только сбить цену, но и выторговать у Альгерда обещание предоставить в распоряжение купца охрану до границы с Ортом. Теперь мысленно подсчитываемая прибыль от сделки приятно грела душу купца. Конечно, он не обольщался по поводу солдат, обещанных маркграфом, – тот был еще тем изворотливым сукиным сыном и
