Я повел Тобиаса и Родена в потайной тоннель, который исследовал в прошлый раз. Он спускался под жилые помещения и в одном месте проходил под главным входом в Фартенвуд. Каменная кладка свидетельствовала о том, что этот ход существует не один десяток лет. Но мы не пошли вниз, мы поднялись на самый верх, чтобы иногда выходить в одну из комнат и осторожно наблюдать из окна, как развиваются события.
Когда я обнаружил тайный ход, я понял, что Фартенвуд спроектирован параноиком, который постоянно ожидал прихода врагов. Если этот дом построил отец Коннера, можно не сомневаться, что сын унаследовал характер отца.
Из окна, подле которого мы стояли, было видно, как приближаются Вельдерграт и его люди.
Их было не меньше пятидесяти, и все они были вооружены. Но разобрать, кто из них Вельдерграт, мы не смогли.
— Со стороны Вельдерграта это похоже на объявление войны, — заметил Тобиас.
— Только если Коннер не пригласит его на ужин, а он вроде собирался это сделать, — сказал Роден.
— Коннер считает, что его просто хотят запугать, — возразил я. — Хочется надеяться, что Вельдерграт просто демонстрирует свою силу, возможно, чтобы заставить Коннера поддержать его, когда в Картии начнется гражданская война.
— Если Вельдерграт так рвется к трону, добровольно он от него не откажется, — сказал Роден. — Кого бы Коннер ни объявил принцем, ему придется потягаться с Вельдергратом.
С минуту все молчали. Эта мысль не приходила нам в голову. Наконец Тобиас сказал:
— Если ты еще не исключил меня из своего плана, Сейдж, я бы ушел прямо сейчас.
Не обратив никакого внимания на слова Тобиаса, Роден подался вперед, чтобы лучше видеть происходящее снаружи.
— Вот это наверняка он, — сказал Роден. — Там, в центре.
Отряд был уже так близко, что можно было определенно сказать, кто его возглавляет. Вельдерграт был роскошно одет, а рукоять его меча посверкивала на солнце драгоценными камнями. Волосы у него были чернее ночи и так туго зачесаны назад, что я удивился, как он вообще моргает. Лицо его все состояло из углов и прямых линий. Я попытался представить его королем Картии. Судя по внешности, этот король оказался бы тираном.
Коннер вышел к Вельдерграту, и они приветствовали друг друга любезными поклонами.
— Мой старый друг, — проговорил Коннер достаточно громко, чтобы мы могли его услышать. — Чем я обязан чести принимать тебя здесь, в моем доме?
— До меня дошли тревожные вести о тебе, старый друг. — По тому, с каким сарказмом Вельдерграт произнес слова «старый друг», было ясно, что он и не пытается скрыть своей неприязни. — Можем мы поговорить наедине?
— Конечно. Представь, я ждал тебя и даже приказал приготовить для вас угощение. Твои спутники, должно быть, проголодались.
— Нам следует вначале уединиться, — ответил Вельдерграт. — Подозреваю, ты станешь менее радушным после того, как мы обсудим дела.
Коннер повел Вельдерграта и еще нескольких человек в дом, остальные спешились, и слуги Коннера повели лошадей в конюшни.
— Почему Коннер им помогает? — спросил Роден. — Я бы послал их подальше.
— А я бы их накормил, — сказал Тобиас и усмехнулся. — Взял бы самое тухлое мясо и дождался, пока у них заболят животы.
— Это дипломатия, — пояснил я, раздраженный тем, что они этого не понимают. — Это все, что Коннер может сделать прямо сейчас, и ради всего святого, будем надеяться, что это поможет. Вперед.
Они пошли за мной по тайному ходу, и мы оказались у двери, спрятанной за гобеленом в кабинете Коннера. Я полагал, что там они и собираются говорить без посторонних. Голоса будут приглушенными, но нам будет слышно практически каждое слово.
Тобиас прошептал:
— Если они сначала сядут есть, это надолго.
Мы терпеливо ждали. Невозможно определить, сколько прошло времени, у меня болела спина и устали ноги, так что мне, видимо, показалось, что все длилось дольше, чем на самом деле. Тобиас и Роден хотели было сесть, но я напомнил, что какую позицию они займут, в такой им и придется остаться после прихода Коннера и Вельдерграта, ибо малейший шум может нас выдать. Так что все мы остались молча стоять.
Спустя очень долгое время мы услышали голос Коннера, входящего в кабинет.
— Я всегда считал, что плохие новости лучше получать на сытый желудок. Вы не согласны?
— Плохими новости будут лишь в том случае, если вы замешаны в чем-либо непозволительном.
Я сжал кулаки, возмущенный высокомерием Вельдерграта. Даже если он прав в своих подозрениях, Вельдерграт еще не король и не имеет права допрашивать Коннера.
Мы услышали, как скрипнул стул Коннера, когда он сел, а затем предложил сесть Вельдерграту.
— Вам следует объясниться. Вы обвиняете меня в чем-либо непозволительном?
— Нареченная принцесса вчера ужинала с вами, верно?
— Да. Она прелестная молодая женщина.
— Она расстроена вестью о смерти короля, королевы и принца Дариуса.
