сейчас лучше: беспомощный Сувенир или безумный? Склонился ко второму варианту, разжал раненому зубы и влил отвар в рот. Тот проглотил жидкость, едва не захлебнувшись, закашлялся.
Надеясь, что отвар действительно такой чудодейственный, как говорил Сувенир, оставил того приходить в себя, сделал пару глотков сам, потом выудил из рюкзака проволоку, снял с «разгруза» пару гранат и начал спешно устанавливать растяжки.
Когда закончил, стихла стрельба на заправке. Макс либо ушел, либо его подстрелили.
В груди появилась тревога за товарища.
– Дотащи меня до тех корней. Оставь автомат и пару магазинов. Потом уходи, – раздался вдруг голос квадовца.
– Хрена лысого! Решил легко отделаться? Пуля в лоб и никаких невзгод? А вот шиш тебе! Вместе до лаборатории пойдем!
Артист начал его поднимать.
– А! Сукин сын! Твою мать! – матерился Сувенир от боли.
– Не отключаться! – приказал Артист.
Выставив вперед руку со счетчиком аномальной активности на запястье, он пошел вперед, волоча на себе полуживого квадовца.
Вдалеке, заметно правее заправочной станции, раздались три выстрела – Макс дал понять, что ушел.
– Отлично.
От сердца немного отлегло. Оставалось надеяться, что Лощине хватит опыта, чтобы добраться до Периметра в одиночку. Но от него, Артиста, это уже никак не зависело. То, что преследовать станут только их с Сувениром, не вызывало сомнений, поэтому за товарища он перестал беспокоиться.
Теперь нужно придумать, как уйти от погони. С раненым на плечах – задача практически невыполнимая, если не подвернется что-то похожее на «жемчужную цепь».
Они отошли метров на сто, когда сзади раздался взрыв. Артист не думал, что его ловушки сработали, – слишком плохо маскировал. Да и целью было не убийство, а задержка противника. Несмотря на все то количество передряг, в которых пришлось побывать, от его руки пока не погиб ни один человек. И Артист не хотел этот счет открывать.
Так что, вероятнее всего, гранату взорвали сами преследователи, причем сделали это намеренно.
– Налево, – неожиданно произнес Сувенир. – Здесь налево.
– Зачем?
– Поворачивай, говорю! – Навалился всем телом, заставляя делать, как сказал.
Посмотрев на АА-Счетчик, Артист увидел слева только небольшой карман из аномалий.
– На хрена? Там тупик!
Квадовец замычал и постарался надавить сильнее.
Уж не отвар ли подействовал?! Могло ли безумие так быстро завладеть разумом?
– Схрон! Там! – выдавил из себя Сувенир, продолжая толкать, и, словно потратив на слова последние силы, обмяк, повиснув на Артисте.
Заходить в карман означало тратить драгоценное время. Скорости перемещения у них и преследователей и так заметно отличались.
Секунду постоял в нерешительности, а затем развернулся и пошел в указанном квадовцем направлении.
В кармане оказался маленький овражек с песчаным склоном и ручьем на дне. Никаких признаков схрона. Понятное дело, что обычно их и делали незаметными, но теперь, когда Сувенир отключился, Артист абсолютно не знал, как отыскать укрытие.
– Твою мать!
Он снова вытащил фляжку с отваром и влил немного в рот товарищу.
Тот не сразу, но пришел в себя. Смотрел на Артиста недоуменным взглядом.
– Сувенир, проснись! Где схрон? Соберись! Ну же!
– В…
– Где? Сувенир, скорее! Нас сейчас нагонят, и тогда ни один схрон не спасет.
– В ручье…
– Что? Как в ручье? Где? На берегу?
Квадовец пробормотал что-то нечленораздельное и помотал головой.
– В… ручье! – выдавил он.
– Твою мать… – Артист не видел ничего, хотя бы отдаленно напоминающее нишу, землянку или вообще хоть какое-то укрытие.
Отчаяние предательским холодком разлилось по груди: они таки загнали сами себя в ловушку. Он начал присматривать место для оборонительной позиции, хотя и не сомневался, что одному ему ни за что не выстоять против четырех профессионалов.
Наверное, так и придется спуститься к ручью – бережок оврага представлял собой природный бруствер. Лучше места здесь не найти. Он стащил Сувенира по песчаному склону. Сам по щиколотку оказался в ледяной воде. Вдруг сильно захотелось пить. Тело словно предчувствовало скорый конец и
