Горячо.
О да… двойной империал лежал в трех шагах, издевательски поблескивая. Ну и что ты станешь делать дальше?
Ричард сел и зубами стянул с руки оплавленную ткань. Да уж… кожа красная, а между пальцев и волдыри характерные проступили. Больно. Мерзкая такая боль, будто кто-то иглой тычет раскаленною. А Боги молчат.
Подсказали бы, что ли…
Но нет, это не честно. Ему и так помогли, точнее — не стали мешать, за что им огромное спасибо.
— Ничего, я что-нибудь да придумаю.
Он подтянул сумку.
Левая рука пострадала сильней. Красная кожа набрякла и сочилась сукровицей. На костяшках и вовсе треснула, обуглилась местами. В сумке где-то был флакон с соком живицы, вот только попробуй достань, когда пальцы распухли и не сгибаются.
Ричард кое-как перевернул сумку набок и попытался уцепиться зубами за край. Вот же… а вечер близок. Интересно, позволено будет упырям в святыню заглянуть?
Тоже часть игры?
Или он раньше сгорит? Ничего, гуль и обгорелыми костьми не побрезгует. Небось выбрался уже. Эти твари спят мало, и сон у них чуткий, а обоняние отменное…
— Ричард…
Этот голос заставил вздрогнуть и обернуться. Вот уж кого он меньше всего ожидал увидеть. Интересно, и что эта дамочка здесь потеряла? Или… Милия послала? Решила, что лишние свидетели ни к чему? С нее бы сталось…
— Доброго дня. — Ричард кривовато усмехнулся и руки за спину спрятал. Не хватало ему только слез и обмороков бессмысленных.
— Доброго… хотя… — Оливия положила на землю искореженный — от гуля она им отбивалась, что ли? — зонт. — Мне не кажется, что день у вас был добрым… извините, если это не мое дело…
— Не ваше, — охотно согласился Ричард.
— Но вам не помешает помощь?
— Зачем вы здесь?
В нелепом полосатом платье, которое сидит на ней бархатным мешком. Но и этот мешок не умаляет ее очарования…
И сейчас, как никогда, она похожа на Орисс.
Ей тоже шло все.
— Не знаю, — ответила Оливия. — Мне… мне просто… показалось, что я буду нужна.
Она легонько пожала плечами.
— Я попросила Милию…
— И она рада оказалась помочь?
— Скорее уж не стала отговаривать. Здесь опасно?
— Относительно.
Ричард выпустил сумку.
— Что с вами случилось? — Оливия приближалась медленно, не спуская с Ричарда настороженного взгляда, будто ждала подвоха именно от него.
— Ввязался в одну игру без шанса на выигрыш.
Боги слушали.
Разглядывали ее.
— Если вам покажется, что кто-то что-то предлагает, — счел нужным предупредить Ричард, — то десять раз подумайте, стоит ли соглашаться.
— Что это за место?
Она остановилась напротив алтаря. Ни страха. Ни удивления… а ведь люди по сей день боятся не то что этих Богов, упоминания о них.
— Старый храм.
— Это я поняла. — Она с трудом отвела взгляд. — Давайте я вам помогу. У вас есть чем перевязать?
— В сумке.
В обморок падать она не стала. И даже не поморщилась, увидев обожженные руки.
— У вас и шея пострадала, — заметила Оливия.
А платье все одно дурацкое, но лучше, чем то, которое вчера было. В том она была слишком хороша, чтобы думать о деле. Сейчас же Ричард не мог позволить себе иных мыслей.
— Ничего. Бывало и хуже.
