– Глеб, это обломки! Крупнотоннажные обломки! Ты решил вывесить на орбите мишени для скелхов? Запись боя со станцией внимательно просмотрел?
– Не я их упустил! – огрызнулся Стужин. – Это ты развязал войну, которую теперь не можешь завершить!
Адмирал мысленно выругался. Он так ни фрайга и не понял! Или просто не хочет ничего понимать?!
– Глеб, ты совершаешь ошибку! Эвакуацию нужно готовить! Пойми же наконец – мы сейчас не знаем, где скелхи, что они планируют, какие силы способны мобилизовать! Но им по-прежнему необходимо оборудование и технологии для генетических модификаций! Они нанесут удар по Земле, как только соберут достаточно сил! Мы же с тобой выработали четкий план взаимодействия, так придерживайся его! Нашел консервационные склады? Это отлично! Используй полученные ресурсы по назначению!
– Ты командуешь эскадрой. А я отвечаю за Землю! И на этом точка! – Стужин не стал слушать возражений. Он просто отключился, оставив тиберианца в бешенстве.
Герде тоже не спалось. Она лежала, слушала неровное дыхание Ильи, спрашивала себя: «Почему же мы раньше как будто не замечали друг друга? Неужели наши пути так и разбежались бы разными тропками, не случись войны?»
Теперь все воспринималось остро, словно происходило в первый и последний раз. Каждый миг, вдох, слово, взгляд, прикосновение – неповторимы…
Илья вдруг беспокойно заворочался, вскрикнул.
Она обняла его, прижалась щекой к плечу.
– Опять Шелестящий?
Илья дрожал всем телом. Один и тот же кошмар преследовал его, стоило лишь закрыть глаза. Что бы там ни говорили медики, какие бы оптимистичные прогнозы ни выдавали, но слияние с чуждым рассудком не прошло бесследно.
– Нормально… – Он сел, глубоко дыша. – Сейчас пройдет…
– Ты говорил с адмиралом?
– Нет.
– Думаешь, файлами сканирования вопрос исчерпан?
– У него полная запись расшифровки моих мыслеобразов!
– А ты хотя бы прикидывал, что потребуется для эвакуации Шелестящего? – не унималась она. – Как бы стал действовать, получив разрешение?
Илья открыл канал мнемонической связи, передал ей информационный пакет.
– Такие решения не принимаются быстро. – Он хотел успокоить любимую. – Уже все хорошо. – Он встал, зашел в крохотный гигиенический отсек, плеснул в лицо воды.
Герда упрямо просматривала переданные им данные. Илья действительно все продумал. Даже произвел необходимые расчеты.
– Пошли к адмиралу, – внезапно предложила она.
– Сейчас? Ночь же по бортовому расписанию.
Она спрятала внезапно навернувшиеся слезы, долго молчала.
– Тиберианцам сложно принимать такие решения. Уж поверь, я знаю. А ночь по расписанию или день – какая разница?
Тяжелые размышления адмирала Торна прервал неурочный сигнал вызова. Он взглянул на монитор.
– Заходите.
Дверь бесшумно открылась, в каюту вошли Илья и Герда.
– Присаживайтесь, – указал он на кресла. – Что стряслось?
– Мы хотели поговорить по поводу ковчега Шелестящих, – решительно начал Илья. – Я обещал помощь. Дал слово.
Адмирал нахмурился. После разговора с Глебом он чувствовал себя выбитым из колеи. Искал выход из создавшейся ситуации, но не находил.
– Идет война, вы понимаете? – Он исподлобья взглянул на молодых людей. – Все наши силы брошены на поиск скелхов. А они все это время готовятся, копят силы, активируют станции и приданные им эскадры! – Торн не заметил, как сорвался на тему своих тяжелых размышлений.
– Война не снимает с нас обязанности быть людьми! – порывисто воскликнула Герда.
– А что значит «быть людьми»? – Тиберианец встал, прошелся по каюте. – Спасти одно мыслящее дерево и его отпрысков? Отрядить пилотов, технику? Он ждал тысячи лет и может еще немного…
– Это не разговор. – Илья чувствовал себя скверно, с трудом сдерживался, чтобы не вспылить, постоянно ощущая чуждые образы в мыслях. Такое давление сложно выдержать. Ночные кошмары его измучили. Стоило лишь погрузиться в дрему, как приходило чувство обреченности, отчаянья. Он уважал адмирала, но не разделял позицию тиберианцев в отношении других космических рас.
– Надо смотреть правде в глаза! – Он вскинул взгляд. – Для нас все может решиться в любой день, в любую минуту! «Завтра» стало понятием относительным! Я прошу выделить один технический носитель, пару истребителей и роботизированный ремонтный комплекс, ну такой, что использовался
