– Идентификация?
– Есть совпадения в узлах и деталях! Основой конструкций служат типовые рудодобывающие модули станции, но кто-то их серьезно усовершенствовал, адаптировал для работы в экстремальных условиях!
– Сеть «технотелп»?
– Получаем устойчивый сигнал! Сеть защищена, но можно с уверенностью судить: мысленные образы не принадлежат скелхам!
– Точнее? Мнемонические посты, доложить!
– Нас игнорируют.
– Дайте мне хоть какую-то информацию! – требовал адмирал, зная: именно тут вскоре свершится судьба человеческой цивилизации.
Наконец после нескольких минут напряженного ожидания начала поступать дешифровка перехваченных образов. Большинство из них выглядели нечеткими, показывали лишь общие контуры существ, похожих на медуз. Они перемещались по узким извилистым и темным коридорам модернизированных кораблей, совершали непонятные движения, иногда раздувались до размеров помещений, а иногда сжимались, чтобы проскользнуть в каналы технических коммуникаций, имеющие всего сантиметров десять в диаметре.
– Анализ сигнатур. – На терминал адмирала Торна начала поступать техническая информация.
Корабли неизвестной цивилизации не имели гипердвигателей и не несли никаких вооружений. В трюмах они транспортировали руду. Седьмой виток станции, расположенный у самой вершины конструкции, снабжался энергией от аварийных реакторов. Там наблюдались признаки производственной деятельности.
– Мнемоническому отделу: взломать их сеть! Мне нужны исчерпывающие данные! Что это за существа? Кто уничтожил две планеты системы и станцию скелхов? – Торн переключил канал. – Разведывательным группам: разрешаю высадку! Цели – станция скелхов и третья планета системы. Ходовым секциям – малый ход! Полная боевая готовность! Ведем активное сканирование!
Герда погружалась в мир мысленных образов.
Эфранг…
Обжигающий шепот, коснувшийся ее рассудка, нес незнакомое, повторяющееся слово, совмещенное с образами медузоподобных существ.
Так они себя называют?!
Войти в чужую мнемоническую сеть, сориентироваться в ней, адаптировать нечеловеческие образы и ощущения способен далеко не каждый. У Герды был несомненный дар эмпата, здоровое любопытство увлеченного исследователя, высокая устойчивость к ментальным нагрузкам и, что немаловажно, отсутствие ксенофобии.
Эфранги не выказывали беспокойства, не чувствовали себя рабами или заложниками какой-то ситуации. Они не использовали внедренные им модули технологической телепатии для прямого мысленного общения, но и избавиться от них не могли. Размножаясь делением – одну из таких сцен Герда увидела на борту их корабля, – они вынуждали колонии нанитов реплицироваться, автоматически формировать сеть.
Некоторые мысли эфрангов читались легко, другие уводили рассудок Герды по цепочкам запутанных ассоциаций, позволяя наблюдать фантастические картины, но не давая возможности постичь их смысл без длительного, скрупулезного анализа.
Однако многое она все же сумела интерпретировать.
Эфранги находились на довольно низкой ступени развития. Их родиной была третья планета этой звездной системы. В недалеком прошлом цивилизация эфемерных существ пережила серьезные потрясения, с последствиями которых они боролись до сих пор.
Главным лейтмотивом их мыслей и поступков была надежда на возрождение родной планеты и прежнего уклада жизни.
«Знакомое чувство», – подумала Герда, пытаясь проникнуть глубже, считать образы, хранящиеся в памяти эфрангов.
Нет. Поначалу у нее ничего не получалось, словно эти существа старались забыть некие травматические события, перевернуть черную страницу истории и жить дальше, не оглядываясь в прошлое.
Наконец после длительных терпеливых усилий перед мысленным взором Герды начали разворачиваться образы из прошлого эфрангов. Она увидела освещенную закатом равнину, растения, похожие на прочные многожильные канаты, – они вздымались на головокружительную высоту, стойко сопротивляясь напору ветра. Скользнув взглядом вдоль одного из них, девушка заметила парящий в небе шипастый шар, к которому и крепился живой канат.
Тонкие прожилки, покрытые росинками и оттого похожие на искрящиеся нити драгоценных камней, образовывали незамысловатую сеть, объединяющую растения. Между ними, заботливо прикасаясь к хрупким на вид образованиям, парили эфранги. Они питались росой, ткали новые и новые нити, на которых собиралась живительная влага. Когда солнце скрывалось за горизонтом, эфемерные существа прикреплялись к канатам-растениям, пережидая короткие периоды непогоды.
Так неторопливо текла их жизнь, из века в век, на протяжении тысячелетий, пока на орбите не появилась станция скелхов.
Эфранги не прошли путь технического прогресса. Они не странствовали в космосе, не создавали никаких устройств, а жили в гармонии с природой родной планеты, не желая для себя ничего иного.
