пронеслось над головой, пахло как после грозы, да так сильно, что обжигало ноздри.
Ученик бежал и кричал, не слыша собственного крика.
– Мастер! Заклятье! Прервать! Сбить его! Иначе всё! Конец всему! Закройте портал!
«…я была чародейкой, княжич. Ведьмой, если уж совсем честно. И далеко не светлой. Настолько, что меня даже сжечь хотели. А когда становишься вампиром, привычная магия… перестаёт повиноваться. Остаётся с тобой, но словно уходит, уплывает в глубину. Я неуязвима для обычных чар, но и они не повинуются мне. Сделать то, что нужно, я сама не могу. Требуются настоящие маги, лучшие из лучших. И твои друзья подходят как нельзя больше».
– Мастер! Маги! Прервите это! Прервите заклятье!
Тёмная волна гуунов обогнала его, с хриплым рёвом размахивая молотами и палицами; они стремительно катились к магическим камням, что пылали алым уже до самого основания.
Княжич видел обернувшиеся к нему десятки лиц – упырьих, бледных, с тёмными провалами глаз; и шесть человеческих, среди которых он видел сейчас только одно – его мастера.
Оно вспыхнуло от радости. От самой настоящей, идущей из глубины, от самого сердца.
Храпящие демоны остались позади. Белая молния стегнула по рядам гуунов, один из них запнулся, покатился кубарем, весь дымясь.
Лиловый огненный язык лизнул камень прямо перед ними, и ещё один гуун не успел уклониться, мгновенно обратившись в живой факел.
Ни один вампир не ступил за пределы ограждённого двенадцатью мегалитами круга. Они лишь молча смотрели, и княжичу казалось, что не осталось в них сейчас ничего, кроме лишь огромного, всепоглотившего изумления.
– Грру-м-м? – зашевелился вдруг сзади, у стены, один из дрыхнувших демонов.
Княжич не обернулся. Пылающие монолиты были уже совсем рядом, гууны, с маху проскочив невидимую границу, сшиблись грудь на грудь со столпившимися там упырями.
– Мастер! Заклятье! Прервать! Сбить его!
Алая Леди высоко вскинула правую руку, и из тьмы одного из тоннелей вырвалась толпа гуунов. Самых настоящих гуунов, а меж них – бежал ученик старого охотника.
Это вообще уже не лезло ни в какие ворота.
– Мой лорд! – заверещала в тот же миг Красная Упырица. – Мой лорд, вторжение! Позвольте, лорд?!
– Негодяи! – взвыл старый вампир. – Негодяи, ничтожества, прохиндеи! Венка! Убей их всех, а этого мальца – ко мне! Я его сам, на собственный клык! Вы, все – чего стоите?! Разорвите, в клочья! Немедля!
Но почему-то ни один из вампиров не сдвинулся с места. Вениамин заметил, что многие из них с настоящим ужасом глядели на зашевелившихся у дальней стены демонов, на плюющееся огнём и молниями облако над головами.
– Чего встали?! – хрипло орал Гримменсхольм. – Убейте их всех! Всех!
Красная Упырица в упор взглянула на Вениамина.
«Сейчас – или никогда!»
Подумал ли это он сам или прочитал её мысли?
Алая Леди прыгнула на старого охотника. Ударила его наотмашь – но не когтями, а тыльной стороной ладони. Получила в грудь серебряный дрот, завизжала высоко, режуще, нестерпимо – и они покатились по полу.
– Заклятье! Заклятье! – Ученик увернулся от очередной молнии.
Толпа гуунов столкнулась с упырями, и началась потеха.
Кто-то из вампиров, похоже, пытался отдать гуунам ментальный приказ – но, едва молот размозжил голову какой-то упырице, слишком долго повелительно вытягивавшей руку, прижимая пальцы другой к виску, остальные сообразили, что надо драться.
Кто-то перекинулся; кто-то схватился за висевшие у поясов парадные шпаги.
Быстрота и сноровка вампиров поражали; Вениамин не мог различить ни единого выпада.
Мастер и Красная Упырица меж тем так и катались по камням; причём катились не просто так, а очень даже уверенно и быстро к границе магической звезды, ограниченной мегалитами. Миг – и они уже оказались за ее пределами.
Бонавентура кинулся следом, потащив за собой Корделию и Марион. Вениамин – за ними.
Уже становилось ясно, что вампиры совершенно очевидно стараются изо всех сил и любой ценой держаться в пределах кольца мегалитов; там сейчас кипела дикая схватка с гуунами – подданные лорда Гримменсхольма, похоже, с трудом, но поверили-таки, что извечные слуги их расы вышли из повиновения.
