Шпаги разили, словно молнии, пронзая шеи, торсы, животы гуунов. Перекинувшиеся вампиры били крыльями, их костяные лезвия на локтевых изгибах врезались в плоть гуунов – однако резали её далеко не с той же лёгкостью, что человеческую; завязали в костях и жилах…
Перекинувшийся упырь лихо взмахнул крылом, и оно застряло, разрубив плечо гууну; гуун глухо завыл, повалился, увлекая вампира с собой; тот отчаянно дёргался, но крыло засело намертво.
Взлетел и рухнул молот другого гууна, обращая голову крылатого создания в кровавую кашу. И ещё раз, и ещё – пока шпага другого вампира, в человеческой форме, не снесла удачливому молотобойцу голову.
Гууны гибли один за другим, но и с вампиров собирали удивительно высокую дань.
Ринувшиеся за Вениамином два упыря замерли как вкопанные, стоило ему пересечь незримую границу кольца. Маг даже не успел удивиться – что за глупость? – но тут заметил сразу трёх громадных демонов, успевших пробудиться и деловито направлявшихся прямо к мегалитам. Под их копытами сотрясался камень; белая молния ударила в грудь самому высокому, с ветвистыми рогами, что появился последним. Демон заревел, затопал ножищами, тёмно-красная чешуя потемнела и стала отваливаться, но даже это его не остановило.
Вот он сгрёб какого-то гууна, оказавшегося за пределами звезды мегалитов; вместе с ним оказался вытащен и вампир, не успевший выпустить эфес шпаги, засевшей в рёбрах гууна. Демон захохотал, гулко и жутко, распахивая пасть – и сжал оба кулака, в одном гуун, в другом – упырь.
Хруст костей, брызнула чёрная кровь, а демон уже запихивал в глотку бесформенное месиво плоти, жадно облизывая громадные ладони.
Он сунул лапищи между мегалитов – и разом отдёрнул с таким воем, что Вениамин едва не оглох. Пространство, разделявшее магические камни мгновенно заполнилось облаками фиолетовых искр, прошитых нитями тонких изломанных молний; кожа на лапах демона обуглилась, обращаясь в чёрный пепел.
– Заклятье! – заорала Красная Упырица.
Но все три чародейки уже действовали. Два других демона направлялись к ним, но Венкевильяна была уже на ногах. Она отбросила все попытки показать, что действительно старается совладать со старым охотником.
– Я их отвлеку! Они – за мной, не за вами!
Что-то кричал, надрываясь, лорд Гримменсхольм, указывая на трио чародеек, и несколько упырей посмелее попытались высунуться за пределы отпорного круга. Один из демонов тотчас ринулся прямо на них – двое отпрянули обратно, один, самый настойчивый, перекинулся, взмыл вверх, кувырнулся через крыло и устремился вниз, стремительно набирая скорость.
– Мастер! – ученик уже был рядом с ним. Подхватил один из самострелов, с колена выпустил дрот, за ним другой, третий…
Старый охотник одобрительно ухмыльнулся, прицелился сам.
– Молодца! – словно ничего и не было, гаркнул он, нажимая на спуск.
Настречу крылатой бестии устремился поток серебристых дротов. Они шли густо и метко, рвали перепончатые крылья, застревали в грудине, сразу два – один за другим – угодили в голову.
Вампир промахнулся, врезался в камень, заскользил по нему, разбрызгивая тёмную кровь, забился, на ходу перекидываясь обратно. Красивый мужчина, видный – но лицо всё в чёрной жиже, из щеки и переносицы торчат хвосты дротов; грудь и руки – словно у ежа, все утыканы вонзившимися арбалетными болтами.
Он уже оскалился, торжествующе обнажая клыки, но тут в дело вступил мэтр Бонавентура. Р-раз – полетела в упыря склянка, два – вторая и третья, и вампира тотчас же охватило пламенем.
Вампир взвыл, но огонь его не остановил. Он уже бросился прямо на алхимика, когда один из трёх демонов-гигантов, огромными шагами лихо направлявшийся к Красной Упырице, вдруг резко развернулся, лапища его пронеслась над головами мастера и ученика, играючи подхватив упыря, словно тряпичную куклу. Пальцы, толстые, словно брёвна, сошлись с жутким мокрым хрустом; вампира раздавило, словно таракана; демон словно и не заметил алхимического пламени, охватившего упыря.
И мастер, всю жизнь убивавший упырей, наверное, впервые не испытал ни малейшей радости, видя как трепещущие лохмотья плоти отправляются к демону в глотку.
На людей тот же демон не обратил никакого внимания.
«А что, если, – мелькнуло у Вениамина, – что, если бы мы тогда на того рогатого, у моей башни, что, если бы мы вообще не напали бы на него? Оставили бы разбираться с ле Вефревелем…»
Красная Упырица меж тем крутилась юлой, вертелась, изворачивалась, то перекидывалась в алого же нетопыря, то вновь превращалась в человека – и двое демонов никак не могли её схватить. Третий, завывая, баюкал жестоко обожжённую лапищу.
– Закля-а-ать-е!
Алисанда быстро взглянула на вампиршу и кивнула.
Корделия и Марион свели руки, губы их зашевелились в унисон. Алисанда резко очертила вокруг них круг, мигом вспыхнувший золотым пламенем.
Меж тем вампиры в кругу мегалитов всё-таки взяли верх над гуунами; последних искромсали в клочья, но и число Ночных Звёзд изрядно уменьшилось.
