— Ты винишь себя в том, что произошло? — нарушила она молчание.
Тристан повернулся к женщине лицом. Боли в его глазах не стало меньше.
— Они хотели помочь мне! Умереть надо было мне! Я не должен был…
— Не надо, Трис.
Чесни взяла его руку в свою.
— Это война. Немек был солдатом — сферзахом. Он знал, чем рискует, когда уходил выполнять задание на Иссел. Врач и… твой друг… Они тоже, вероятно, понимали. Они сделали для тебя то, что считали нужным.
Юноша опустил глаза.
— Для меня. Это несправедливо. Зачем они это сделали?
— Наверное, по той же причине, по которой ты рисковал своей жизнью ради матери.
Он пристально посмотрел на нее.
— Моя мать умирает! Я всего лишь хотел помочь ей…
Чесни подсела к нему ближе.
— Сегодня утром я получила сообщение. Она жива, горячая ты голова, но пока еще не в безопасности.
Она увидела, как изменилось его лицо, и боль в глазах сменилась яростью.
— Она на Исселе! Они привезли ее на Иссел!
— Теперь она уже не там, — объяснила Чесни. — В ночь вашего побега ее посадили на борт другого корабля и покинули звездную систему.
Тристан оперся на локти.
— Куда они улетели?
— Мы полагаем, что на Саэде, и теперь преследуем их.
— Я с вами!
Тристан повернулся и резко сел.
— Постой, постой, не кипятись! Ты все не так понял, горячая голова. Ты уже сделал все, что мог, и даже больше. Всего лишь три дня назад ты перенос серьезную операцию.
— Мне нужно идти, — сказал вдруг торжественно Тристан. — Я должен исполнить джва’лай.
— Что-что исполнить?
— Мой долг, мое обещание матери.
Чесни печально покачала головой.
— Трис, ты уже исполнил все, что нужно. Думаю, твоя мать простит тебя, если остальное довершат подготовленные для этого дела люди. Твой долг в данный момент — выздороветь. Ты понимаешь меня?
Тристан не отвечал.
Чесни ушла. Вскоре Шей принес ужин.
— Когда мы доберемся до Саэде?
— Через полтора стандартных дня. Завтра утром совершим световой перелет.
От воспоминаний о болевых ощущениях Тристан поморщился.
— Можешь воспользоваться пластырем. Вчерашний скачок ты перенес вполне сносно.
Тристан молча смотрел на поднос. Он заставил себя съесть все, что ему принесли, хотя еда и показалась ему совсем безвкусной.
— Хорошо, что у тебя снова появился аппетит, — порадовался Шей, когда вернулся за посудой. — Ты очень похудел.
Тристан молча пожал плечами.
— Пластырь для сна тебе нужен?
— Нет, — отвечал Тристан. — Он бессилен против кошмарных сновидений.
Он старался не спать как можно дольше. Поначалу это было несложно, даже в темноте. Его мысли были заняты матерью и джва’лай.
Через какое-то время он опять очутился в голубых пещерах. Сцены повторялись без изменений: бронированная дверь, преградившая Немеку выход; мощный луч энергии, отбросивший Вейла к стене.
Он проснулся весь в поту от собственного крика. Кто-то тряс его за плечи.
— Тебе точно не нужен пластырь? — спрашивал Шей, предлагая стакан воды.
— Нет, он мне не поможет.
В других сновидениях он увидел Пулу, безжизненно сидевшего в кресле пилота и истекавшего кровью от скрытых ран; мать, лежавшую на погребальном костре и объятую языками пламени.
