Это была та симпатичная секретарша с шестилетним сыном из «Гиперпространственных линий».
– Хорошо, что застала тебя, – сказала она. – У босса для тебя есть работенка.
«Timeo Danaos et dona ferentes»[49].
Я молча ждала продолжения. На экране показалась глупая физиономия Фосетта.
– Ты утверждала, что ты курьер, – многозначительно произнес он.
– Мне нет равных.
– Хорошо, если так. Работа не на Земле. Идет?
– Конечно.
– Записывай: Франклин Мосби, «Поиск, инкорпорэйтед», номер шестьсот, Шипстоун-билдинг, Беверли-Хиллз. Поторапливайся, он ждет тебя для беседы до полудня.
Я не стала записывать адрес, а вместо этого сказала:
– Мистер Фосетт, это обойдется вам в один килобак, плюс оплата проезда подземкой в оба конца. Деньги вперед.
– Что-о-о? Чушь!
– Мистер Фосетт, я подозреваю, что вы могли затаить на меня обиду. Вам, наверное, кажется чертовски остроумным заставить меня прокатиться до Лос-Анджелеса и потерять целый день, да еще заплатить за это турне.
– Смешная ты девчонка! Послушай, можешь взять деньги за билет здесь, в конторе… После интервью. А насчет килобака – сказать тебе, куда его засунуть?
– Не утруждайте себя. В качестве охранника я претендовала бы только на оклад охранника. Но как курьер… Я лучшая, и, если этот человек действительно хочет нанять курьера такого класса, он заплатит мне за это интервью не раздумывая. Вы несерьезны, мистер Фосетт, до свидания, – добавила я и отсоединилась.
Он позвонил опять через семь минут и говорил так, словно каждое слово причиняло ему неимоверные страдания:
– Плата за проезд и килобак будут ждать тебя на станции. Но учти – они входят в твою зарплату, и ты вернешь их, если не устроишься на эту работу. В любом случае я получаю комиссионные.
– Я не верну их ни при каких обстоятельствах, и от меня вы не получите никаких комиссионных, потому что я не нанимала вас в свои агенты. Может быть, вам удастся получить что-то от Мосби, но это не вычтется ни из моей зарплаты, ни из платы за сегодняшний визит. И я не буду бегать в поисках вашего посыльного с деньгами по станции, как потерявшаяся собачонка. Если хотите сделать дело, присылайте деньги сюда.
– Ты невыносима! – Его физиономия сморщилась, как от зубной боли, и исчезла. Но он не отключил линию, и на экране тут же появилась его секретарша.
– Слушай, – миролюбиво сказала она, – работенка и впрямь сто?ящая. Давай сделаем так: ты встретишь меня на станции возле Нью-Кортеса. Я доберусь туда быстро, захвачу с собой твои бабки и куплю тебе билет. Идет?
– Конечно, дорогая. С удовольствием.
Я позвонила домовладельцу, сказала, что оставляю ключ в холодильнике, рядом с остатками еды, которые он может, если голоден, съесть за мое здоровье.
Фосетт кое-чего не знал, а именно: никакая сила на свете не заставила бы меня отказаться от этого интервью. Он продиктовал мне то самое имя и тот самый адрес, которые Босс велел мне запомнить прямо перед своей смертью. Я ничего не предпринимала по этому поводу, я ведь не знала, почему он хотел, чтобы я запомнила эти данные. Теперь я это выясню.
28
На двери была лишь табличка: «ПОИСК, ИНКОРПОРЭЙТЕД», – а ниже: «СПЕЦИАЛИСТЫ ПО ПРОБЛЕМАМ ВНЕШНИХ ПЛАНЕТ». Я вошла внутрь и тут же наткнулась на живую секретаршу.
– Мест нет, дорогуша, – небрежно бросила она, – последнее заняла я.
– Посмотрим, сколько ты на нем продержишься. У меня назначена встреча. С мистером Мосби.
Она неторопливо оглядела меня с ног до головы и осведомилась:
– Девочка по вызову?
– Благодарю за комплимент. Кстати, чем это ты так скверно вытравила волосы? Меня направили сюда из «Гиперпространственных линий», офис в Лас- Вегасе. Каждая моя секунда стоит твоему боссу несколько бруинов. Меня зовут Фрайди Джонс. Пойди доложи о моем прибытии.
– Ты шутишь? – Она ткнула пальцем в консоль и подняла трубку «тихого» телефона. Я навострила ушки.
– Фрэнки, тут какая-то шлюшка утверждает, что у нее с тобой назначена встреча. Говорит, будто она из «Гипера» в Лас-Вегасе.
– Черт, я же просил не называть меня так на работе! Пропусти ее.
– Я не верю, что она от Фосетта. Ты что, с ней спутался?
