«Сдаются комнаты» – вот что в нем было написано.
Таспер ворвался внутрь.
Бармен в одиночестве стоял у окна и смотрел на пылающий по соседству дом. Он даже не взглянул в сторону Таспера.
– Где он? Где ваш новый постоялец? – задыхаясь, крикнул Таспер. – У меня для него послание. Срочное!
Бармен, не поворачивая головы, буркнул:
– Вверх по лестнице, первая комната слева, – и меланхолично добавил: – Крыша рухнула. Да, им следует поторопиться, чтобы огонь не перекинулся на соседние дома.
Таспер взлетел наверх и повернул влево. Коротко стукнул в дверь, распахнул ее, не дожидаясь ответа, и вбежал внутрь.
Комната была пуста.
Свет горел, кровать была разобрана, на столе стояла пустая чашка, вокруг которой валялись какие-то обрывки бумаги. На камине стояло большое зеркало.
А рядом с камином, за ним, виднелась еще одна дверь.
Она слегка подрагивала, словно кто-то буквально секунду назад захлопнул ее за собой.
Таспер ринулся к этой двери.
Краем глаза он заметил свое отражение в зеркале на камине – и очень удивился: у него не было времени останавливаться и выяснять, в чем дело, но каким-то странным образом это зеркало, старинное, потемневшее и треснувшее, на мгновение сделало его отражение на несколько лет старше, чем он был на самом деле. В нем он казался взрослым – лет двадцати или чуть больше.
Таспер огляделся.
Он вспомнил письмо от Неизвестного.
Время пришло. Он знал это.
Сейчас он увидит Мудреца. Нужно только позвать его.
Таспер стоял у двери в нерешительности.
В письме говорилось, что однажды ему нужно будет лишь позвать.
Взявшись за ручку двери, Таспер слегка толкнул ее вперед и тут же придержал пальцами.
Там, за дверью, Мудрец.
Таспером снова овладели сомнения.
«А так ли я уверен, что богам нужны люди? – думал он. – Действительно ли я так верю в это? Что вообще я скажу Мудрецу?»
Он потянул дверь на себя – и она закрылась.
– Крестоманчи… – жалобно выдохнул Таспер.
В пространстве произошло некое движение, словно кнут рассек воздух где-то позади.
Таспер резко обернулся и раскрыл глаза в изумлении.
На кровати теперь сидел высокий мужчина.
Он выглядел довольно экстравагантно в черной длинной ночной рубахе с вышитыми на ней ярко-желтыми кометами. С одной стороны рубаха задралась и являла миру изнанку – ярко-желтую с черными кометами. Мужчина оказался высок, у него были гладкие черные волосы, очень яркие черные глаза, а на ногах – нечто, до крайности напоминающее красные домашние шлепанцы.
– Слава Небесам, – проговорил этот странный персонаж. – На какое-то мгновение я испугался, что ты откроешь эту дверь.
Звук его голоса внезапно заставил Таспера вспомнить о том, как он появился в этом городе.
– Это ведь вы привели меня сюда через картину, когда я был маленький! – воскликнул он. – Вы Крестоманчи?
– Да, – кивнул его собеседник. – А ты – Таспер. А теперь нам обоим надо побыстрее убираться отсюда – пока дом не сгорел!
Он схватил Таспера за руку и потащил к двери на лестницу.
Как только он распахнул дверь, в комнату немедленно ворвался густой дым и послышался гул огня. Гостиница была уже вся в огне. Крестоманчи поспешно закрыл дверь, от дыма оба немедленно начали кашлять, причем Крестоманчи делал это так отчаянно и хрипло, что Таспер испугался, что тот задохнется. Комната теперь была в дыму, струйки которого пробивались сквозь щели в полу, заставляя Крестоманчи надрывно и беспрестанно кашлять.
– Похоже, я все-таки подхватил этот грипп, – выдавил Крестоманчи между приступами кашля. – Да, вот так-то. Такая жизнь, парень. Эти твои организованные боги не оставляют нам другого выхода.
Он пересек комнаты, подошел к двери за камином и открыл ее.
За дверью оказалась абсолютная, черная пустота. Космос.
Таспер от страха не сдержал крика.
