— А? Ты чего шепчешь-то, хлопец? Ладно, давайте все по порядку. Сначала — с вас… Имя, фамилия, отчество и все такое прочее.
— Виталий Андреевич Собольков, зоотехник…
Ратников хорошо себе представлял, что дальше будет — пошлют телеграфный запрос в Хабаровский край… Там с паспортным столом сверятся, подтвердят — да, мол, есть такой гражданин, потом, может быть, в зверосовхоз позвонят — там тоже скажут, уехал, мол, товарищ Собольков в отпуск к Азовскому морю… и вот еще не вернулся. Пока то да се — время пройдет немалое. А за это время Ратников сильно надеялся отсюда убраться.
Можно, конечно, что-нибудь и получше было придумать, но… как сложилось, так и сложилось, чего уж теперь? Тем более участковый-то, кажется, мужик правильный.
— Ну вот… — лейтенант протянул исписанный мелким убористым почерком лист. — Прочтите, напишите — «с моих слов записано верно, мною прочитано», поставьте подпись. Все! Будем искать… Вы, верно, голодные?
Позвенев связкой ключей, участковый порылся в сейфе:
— Вот вам два талона… в колхозной столовой пообедаете… она в этом же здании, только с другой стороны вход. Ой… Как же туда пойдете-то, этакими индейцами? — милиционер ненадолго задумался и махнул рукой. — Ладно, до тетки моей прокатимся двоюродной. Муж ее, дядя Слава, на фронте, под Сталинградом, погиб. Хороший был мужик. Так вот — там насчет одежки сообразим, подберем что-нибудь. На вас — точно найдем, а вот насчет пацана — не уверен. Ха! Да какая пацану летом одежда? Трусы да тюбетейка, чтоб голову не напекло. Ну, что? Поехали?
Быстро заперев сейф, участковый водрузил на голову фуражку с синим околышем и, прихватив с собой полевую сумку, махнул рукой:
— Пошли. У меня тут мотоцикл рядом.
Протарахтев на мощном трофейном «БМВ» почти через весь город, вся честная компания высадилась напротив сильно покосившегося палисадника с маячившей за деревьями хатой.
— Вот здесь тетка моя и живет, — открывая калитку, с улыбкой пояснил лейтенант. — Зовут Степанида Лукьяновна. Вы не пугайтесь — она с виду только суровая, а так — золотой человек.
— Улица Ворошилова, тридцать семь, — прочитал табличку Тема.
— Ондре-эй! — послышался утробный голос из летней кухни. — Ты кого это привел?
— Людей, тетушка Степанида.
— Я вижу, что не собак. Что за люди-то?
— Объясню… Слышишь, им бы одежку какую-никакую старенькую. Ты ж от дяди Славы не всю продала?
— Хорошую — всю, сам знаешь, какое время было.
Показавшаяся из кухни Степанида Лукьяновна — высоченная, тощая, с изможденным, со впалыми щеками, лицом и крючковатым носом — сильно напоминала Бабу-ягу. Артем даже спрятался за широкую спину Ратникова.
— Не прячься, не прячься, — сурово погрозила ему старуха. — Смотри, абрикосы с деревьев не вздумай рвать… вон, с земли бери, ладно. Ондрей, ты мне когда забор-то поправишь? Да в сарае надо крыши покрыть — ить осень скоро.
— Так июль же еще не начался! Да сделаю, сделаю, тетя Степанида, перекрою тебе крышу… ну, вот как только время посвободнее будет.
— Крышу и я могу перекрыть, — бросив быстрый взгляд на сарай, негромко промолвил Ратников.
— Чего-чего? — тетка Степанида среагировала тут же. — А ты умеешь ли?
— Я ж на все руки мастер — и столяр, и плотник, — с ходу заверил молодой человек. — Если и хотите, и забор вам новый поставлю… только материалы нужны.
— А за материалами дело не станет! — обрадованно откликнулся участковый. — Ты, тетя Степанида, иди пока… одежку-то поищи… а мы тут погутарим малость.
Утро следующего дня, солнечным и жарким, Ратников проснулся рано и, сполоснувшись во дворе под рукомойником, тщательно осмотрел фронт работ — и забор, и сарай.
Тетка Степанида уже растапливала кухню — у нее со вчерашнего дня и остановились, так и порешив — Ратников (ну и по вечерам — участковый Андрей Карась) занимается ремонтом, а Степанида Лукьяновна их с Артемом кормит и поит. Да, еще и жилье сдала — тот самый сарайчик…
Вчера по этому поводу Михаил с Андреем даже тяпнули горилки, немного, так, за знакомство да за ремонт. Уходя, участковый протянул Ратникову полсотни — «на гвозди, да пива себе… ну и так, пацану — по мелочи».
— Что, Виталий, так рано поднялся-то? — выглянула с кухни хозяйка.
— Да, думаю, огляжусь тут.
— Ну, оглядывайся. К завтраку только ребятенка своего разбуди.
— Разбужу. Степанида Лукьяновна, а рынок тут далеко?
