— Есть такой колпак, шпионский, он подделывается под окружение. Ты становишься невидим, пока не двигаешься слишком резко, а колдовская сила будет перемешиваться и сбивать то колдовство, которое высасывает силу. В теории как-то так должно работать.
— Да, я помню такой колпак. Но это в теории.
— На практике попробую перед походом. Если не сработает, конечно, идти смысла не будет. Но должен работать.
Лесник задумался, как будто от его решения что-то зависит. Подумаю и я еще разок. Колпак заставит воздух вокруг меня постоянно двигаться, перемешиваться, создавая видимость пустого места, вроде как живого человека тут нет. Может, и получится. Но сколько я смогу его держать, прежде чем силы закончатся?
— Мне нужен стимулятор.
— Погоди. Что ты будешь делать, если найдешь колдуна?
— А…
— Что, если он не один? Что, если колдун — крепкий мужчина? Колдовством его не взять, судя по количеству краденой силы. И что ты станешь делать, Катя?
— На месте придумаю. И не считай меня бесполезной, я несколько лет сыскарем «на земле» отработала. Может, с подобным и не сталкивалась, но сориентироваться по ситуации вполне сумею.
— Я не о том. Знаю, что сумеешь.
И он замолчал. О чем думал — не знаю, но спрашивать не стану. Другое важней.
— Тогда так. Для стимулятора мне нужны чеплюйка и моховой папоротник. Растут поблизости?
— Да. У меня и заготовленные есть.
— У тебя? Откуда?
— С некоторых пор я немного травник.
Я устало потерла глаза. Еще и травник.
Так, а что дальше?
— Тогда сейчас я готовлю зелье, чтобы силы собрать… чтобы их хватило на дело… и мы идем к границе мертвого леса. Если… скорость расползания порчи не уменьшилась, я захожу туда и ищу колдуна, который всю эту хрень творит. Нож есть?
Лесник вскинул глаза.
— Что смотришь? Нож. Для меня. Мало ли что…
— Найду.
Боже, как страшно-то. Я закрыла лицо руками, пока он ворошил в комнате вещи в поисках подходящего ножа и сухих трав. Раньше всегда меня подстраховывали, и я знала, что не одна, что подмога близко… а тут я пойду одна. И неизвестно, смогу ли вернуться.
— Если у меня не выйдет, ты передашь сыскарям следующее: в самой сердцевине порчи сидит колдун, который тянет в себя жизненную силу. Не знаю, для чего, но уверена — если колдун умрет, порча остановится. Что случится с краденой силой? Думаю, рассыплется в воздухе пылью. Шпионский колпак позволит пройти незамеченной. Это если проба получится, — пришлось уточнить.
Негромкое шуршание, когда он вынимал травы и ставил на стол посуду для приготовления зелья. Последним на стол лег бутылек красного стекла, где предполагалось хранить готовое. Сам он садиться не стал, навис рядом.
— Можно мне помочь?
— Нет. Сама я быстрей сделаю.
Так, в этом зеленом мешочке — чеплюйка. Вон какая серая на вид, значит, спелая. И крупная какая! Травник он тоже неплохой. А уж мохового папоротника и вовсе кипа размером с маленький стог. Но трава как на подбор: каждая травинка длинная, упругая, свернутая кольцами, чтобы не ломалась. Хорошо, с хорошим материалом и работать легче. Интересно, лесник сам их собирал? Своими ручищами аккуратно сворачивал, раскладывал для сушки, потом в мешок убирал? Так же спокойно и обстоятельно, как гладил собаку или готовил ужин?
Ах, Волин, как же ты…
Впрочем, не начинай заново, Катя, ни к чему это.
Зелье стимулятора готовилось без варки. Осталось помешать и нагреть — по дороге настоится.
Я мешала густеющую на глазах жидкость и вспоминала прошлые свои употребления этой субстанции. Как же я не люблю тебя, зелье стимуляции. Просто ненавижу. Будь ты живое, набила бы тебе морду. Как после тебя гадко… помереть охота, только бы не мучиться. Но некоторое время ты, чего скрывать, помогаешь.
Ну, вот и все. Проверим одежду. Вроде в порядке: штаны на месте, туника на месте. Выгляжу в них, должно быть, как чучело. Что-то припомнились старички и старушки, которые последние годы своей жизни только и делают, что выдумывают, в каком виде в гроб лечь. Какой на них будет наряд и как их будут хоронить. Надеюсь, в случае чего меня переоденут. Не станут хоронить в этом убожестве.
